«Я просыпаюсь среди пепла и пыли,
Я вытираю мой лоб от ржавого пота,
Я дышу химикатами.
Я разрушаюсь и заново формируюсь,
Затем выбираюсь из тюремного автобуса.
Вот и все, это апокалипсис»(3).
Алекс улыбнулась, плавно сняла ногу с педали тормоза, и «Додж Чарджер» неторопливо тронулся вперед.
Через пару миль затор на дороге рассосался, и совсем скоро показался дом, который она искала. Сбросив скорость у поворота, Алекс свернула вправо и въехала на стоянку перед красным кирпичным зданием. Она выключила двигатель, и некоторое время набиралась решимости выйти из автомобиля. Глубоко вздохнув несколько раз, она открыла бардачок, достала оружие и выбралась наружу. «Додж» тоскливо мигнул габаритами на прощание, когда Алекс в черной спортивной кофте с натянутым капюшоном на голову скрылась в подъезде.
Она быстро поднялась на второй этаж по лестнице с шатающимися перилами и постучала в дощатую дверь с облезшей местам старой краской. Никто не ответил. Она толкнула дверь. Закрыто. Снова постучала. Не единого звука. Прислонившись к прохладному крашеному дереву ухом, она прислушалась. За дверью было абсолютно тихо. «Может адрес не тот», — подумала Алекс и постучала в соседнюю дверь, которая тут же отворилась. На пороге стояла милая старушка, лет семидесяти, в безупречно чистом бежевом халате.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась Алекс, снимая капюшон. — Я ищу Стива Палмера. Не подскажите, он здесь живет?
Пожилая женщина утвердительно кивнула в ответ.
— А вы, случайно, не знаете, когда он вернется домой?
— Скоро будет. Проходите, — оживленно произнесла она.
— Спасибо за приглашение, но мне не хотелось бы вам мешать.
— Вы не помешаете, я вас приглашаю.
— Вы очень любезны, но мне кажется, было бы гораздо разумнее подождать его здесь.
— Проходите, проходите! — настаивала старушка. — Что в дверях-то стоять? Попьем с вами чайку. Я только что заварила, хорошего, крепкого.
— Я просто…
— Да не волнуйтесь вы так! — она открыла дверь шире и отступила, пропуская гостью в квартиру. — Мы услышим, когда он, вернувшись, будет открывать свою дверь. Стены в нашем доме очень тонкие.
— Ну, хорошо, — сдалась Алекс.
Хозяйка провела девушку в гостиную и предложила сесть на диван.
— Я сейчас, — сказала она и скрылась за потертой ширмой, отделявшей кухню. — Не скучайте!
Макс прошел в дальний угол комнаты и, усевшись в старое кожаное кресло с благородными формами, с любопытством осмотрелся. Гостиная была просторной и светлой, освещенной большим окном с бесцветными занавесками и широким подоконником, полностью заставленным глиняными горшками с увядающими цветами. На старой мебели лежал толстый слой пыли, а на пожелтевших от времени стенах висели черно-белые фотографии какой-то неизвестной женщины. Через несколько минут хозяйка вернулась, неся в руках серебряный поднос с нарядным чайничком, миниатюрной сахарницей оригинальной формы, двумя фарфоровыми чашками и хрустальной вазой, наполненной доверху шоколадными конфетами.
— Угощайтесь, — радостно предложила она, водрузив поднос с угощением на стол перед диваном.
Алекс благодарно улыбнулась:
— Спасибо вам.
— Погодите, рано еще благодарить-то. Попробуйте конфеты, очень вкусные. Надеюсь, вы любите шоколад?
— Очень люблю, — смущенно призналась девушка.
— Я тоже, — прошептала старушка, заговорщически подмигнув.
Макс непринужденно сидел в кресле и наблюдал за чаепитием, как вдруг уловил неприятный запах. Он сразу же ощутил себя неуютно, резко запершило в горле. Знакомое чувство дискомфорта расползлось в груди, кольнуло сердце. Он никак не мог сообразить, что это. Внезапно неприятная догадка сверкнула в его мозгу, отразившись на лице. Он резко поднялся и, не останавливаясь, направился в другую комнату. Заглянув в нее, он обнаружил мертвую пожилую женщину. Ту самую, чьи фотографии видел в гостиной.
— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — Макс услышал позади себя голос и обернулся.
— Что здесь происходит? — пристально глядя старухе в глаза, требовательно спросил он.
— А что происходит?
Он раздраженно указал на труп, лежащий на полу.
— Ах, вот ты о чем… — усмехнулась она. — Это настоящая хозяйка квартиры. Судя по окоченению, умерла пять дней назад. От старости, скорее всего. Никто пока не хватился. По-видимому, родственников у нее нет, или, по крайней мере, тех, кому она не безразлична. Впрочем, оставим покойную. Я ждала вас не для того, чтобы обсуждать ее.
Макс в удивлении вскинул брови:
— Весьма любопытно, и для чего же? И кто ты вообще такая?!
— Странные нынче времена наступили. Конечно, и раньше происходили непонятные вещи, но нынче и вовсе странные… — отрешенно проговорила старушка. — Пойдем-ка.
Они вернулись в гостиную.
— Здравствуйте, — поздоровалась Алекс, подняв глаза на парня с выразительной внешностью и проницательными серо-голубыми глазами.
От неожиданности Макс вздрогнул, растерялся на мгновение, не зная, что ответить.
— Ты что наделала?! — гневно взревел он на старуху, раскрывая белоснежные крылья. — Совсем спятила?!
— Крылья, — неуверенно прошептала девушка, не доверяя своим глазам. — Крылья!
Она попятилась в ужасе, уронив фарфоровую чашку из внезапно ослабевших рук. Ей стало резко не хватать воздуха. Сердце заколотилось так неистово, словно норовило выскочить из груди. Алекс попыталась лихорадочно сообразить, что происходит.
— Что случилось? — она изо всех сил ущипнула себя за руку, стремясь убедиться, что это просто-напросто сон, но ничего не изменилось. — Да в чем, черт возьми, дело?!
Волна беспредельного ужаса захлестнула все ее сознание. Отчаяние, страх, гнев, непонимание. «Не пугайся, деточка, это всего лишь твой ангел-хранитель», — слова старухи зазвучали в голове в такт бешеным ударам сердца. Алекс растерянно посмотрела на свои, дрожащие от переизбытка эмоций, руки.
— Как? Как такое возможно? — прошептала она и испуганно огляделась по сторонам, ища путь к отступлению.
Макс попытался приблизиться к ней, желая остановить ее.
— Не подходи ко мне! — отчаянно крикнула Алекс, теряя остатки самообладания.
— Не бойся, я тебя не трону, — он заглянул ей прямо в глаза.
— Я и не боюсь, — солгала она срывающимся голосом.
Несколько секунд он молча стоял, смотрел на нее, как бы подбирая слова, потом покосился на старушку в надежде, что она все объяснит. Та неторопливо подошла к окну, открыла щеколду, с трудом подняла раму и распахнула ставни, впуская пахнущий наступающей грозой ветер, порывы которого тут же взметнули к потолку выцветшие шторы. Воздух в комнате почти мгновенно стал прохладным и свежим, отчего стало немного легче дышать.
— Подойди Алекс, взгляни, — проговорила она, отступая.
Девушка отрицательно замотала головой, но, собравшись с духом, все же решилась подойти и посмотреть, что там. Приблизившись, она сразу же увидела высокие деревья, гнущиеся под порывами сильного ветра, и серое беспросветное небо, затянутое свинцовыми тучами. Неожиданно сверкнула белым зигзагом молния, озарив всю округу, и тут же грянул резкий оглушительный гром. Алекс вздрогнула, но даже не попыталась закрыть окно. Ветер еще больше усилился, и крупные капли апрельского дождя стеной обрушились на землю с грохочущим треском. Автомобили на дороге разом засияли включенными фарами, слегка замедлив ход. Прохожие, ускорив шаг, поспешили укрыться под навесами близстоящих зданий и автобусных остановок. А рядом…, рядом эти существа. Они были повсюду и везде. Эти невидимые и безмолвные стражи душ. Она стояла и, как завороженная, смотрела на представшую перед ней картину, чувствуя, как ее сердцем с новой силой овладевает страх. Ощутив необъяснимую тревогу, Макс шагнул к ней. Она испуганно обернулась, но, к своему удивлению, взглянув в его серо-голубые глаза, почувствовала невероятное эмоциональное облегчение и безграничный внутренний покой. Он с нежностью улыбнулся ей, и она невольно улыбнулась в ответ, продолжая смотреть ему прямо в глаза.