Эти условия необходимые, но не достаточные. Народ становится нацией тогда, когда одновременно становится носителем универсальной для всего человечества и неповторимой идеи.
Отечественный философ Николай Бердяев писал: «В нацию входят не только человеческие поколения, но также камни церквей, дворцов и усадеб, могильные плиты, старые рукописи и книги, и чтобы понять волю нации, нужно услышать эти камни, прочесть истлевшие страницы… В воле нации говорят не только живые, но и умершие, говорит великое прошлое и загадочное будущее…»
Итак, по Бердяеву, нация – это и храмы, и кладбища, и усадьбы, и библиотеки, и иконы, и картины, национальная архитектура – совокупное культурное наследие, вырастающее из духовной традиции. Причем в архитектуре, живописи (особенно в иконописи) и музыке этнос запечатлевает с особенной яркостью свои духовные и психологические особенности, свой лик.
Таким образом, мы приходим к тому, что неотъемлемым свойством этноса и нации в целом есть функция – носителя определенной духовной и культурной традиции.
Традиция – это система взаимосопряженной государственной, политической, культурной и хозяйственной деятельности человеческого коллектива, его семейных и бытовых особенностей и преданий, система, органически вырастающая из корневой основы народной жизни, которая не просто прослеживается в продолжительный исторический период, но и дает ясные примеры реализации духовных, нравственных установок и идеалов, находящих свое высшее воплощение в религиозной системе этноса.
Именно в традиции обнаруживается константа поведенческих мотиваций этноса во всех сферах его жизнедеятельности. Именно в традиционной системе ценностей скрыты ключи к пониманию кодов и символов традиционной культуры народа .
Традиция имеет прямое отношение к познавательной способности индивидуума. Всякое истинное знание структурно по природе. Любой акт познания будет таковым, только если он методологически структурирован. Традиция есть система целостная и структурированная. Познание в рамках традиции, непосредственное познание самой традиции с необходимостью должны исходить из этого постулата. Акт познания должен иметь целостный характер, так как нечто целостное может сообщаться без ущерба только целостному. Однако отвлеченной структурированности недостаточно для познания в рамках традиции, где фундаментальные знания вообще непередаваемы вербально, но требуют определенного мистического опыта познающего, определенной интуитивной подготовленности и одаренности.
В рамках традиции чистый рассудок без сил души не дает и не может дать целостного интегрального знания. Но это вовсе не значит, что постижение традиции должно вовсе обходиться без рассудочных схем и позитивного опытного познания, которые есть важные и неустранимые звенья всей системы традиции.
Звенья традиции скреплены таким образом, что устранение одного звена ведет к ломке всей цепочки взаимных связей и сопряженных смыслов. Все компоненты традиции неотделимы друг от друга. Незнание традиции в целом, пренебрежение ее частями, ведет к отходу от нее, что влечет за собой разрыв связи с национальной культурой и утрату понимания ее смысловых символов и ключей.
Функция хранителя определенной традиции есть дополнительная и необходимая дефиниция исторического этноса.
Духовная составляющая этноса есть его становой хребет, который не поддается дефиниции в терминах позитивистской науки, но это вовсе не означает, что реальность его весьма условна. Эта реальность дана нам в ощущении, в сверхрациональном познавательном акте.
Чтобы быть, например, русским человеком, в истинном смысле этнической принадлежности, а не только в смысле культурного и социально-политического позиционирования себя в гражданском обществе, то недостаточно родится от русских родителей и говорить на русском языке. Стать русским, как, впрочем, и человеком любой другой национальности – значит не просто изучать духовное и культурное наследие своего народа, но важнее всего для индивидуума научиться жить в духовной и культурно-исторической традиции своего народа, освоить и усвоить национальный духовный акт. А это, в свою очередь, означает возможность читать и понимать ее священные символы, данные прикровенно, открывающиеся духовному взору через приобщение к священным основам нашей этнической истории, культуры и государственности.