земли, обильной полновесным урожаем,
при помощи моей стрелы могучей
и мощи моего щита?” […]
Оставил там тогда я отпечаток
моей сандальи1 на земле,
засеянной недавно, и на поле
с богатым урожаем. И оттуда сразу
пошел я ставить межевые знаки
на пике Штинкурун2, напротив Шимбальха3,
Так называется та местность. А оттуда
ушел я и направился поставить
свой пограничный знак на пике Кесентун4.
И там я пел из-за печали в сердце
моем тринадцать раз по двадцать дней5,
тринадцать раз по двадцать ночей,
раз я не смог взять здесь ни малой части
от этих гор прекрасных, от смеющихся долин.
И так сказал тогда мой голос
пред ликом неба, пред лицом земли:
“Увы, услышь меня, о небо и земля!
Так, значит, правда, что не смог я
здесь захватить ни самой малой части
под ликом неба, на лице земли.
Пришел сюда я бесполезно, тщетно,
истратить попусту так много дней,
1 По-видимому, символический знак вступления во владение данной землей.
2 Гора около селения Рабиналь в горной цепи Чуакус. ‘ Местность около Рабиналя.
4 Небольшое плато в двух километрах от Рабиналя, покрытое развалина’ ми; с ними связана легенда, бытующая среди киче.
5 Священный период времени распадался на 13 месяцев по 20 дней в каждом.
ночей!” И вот тогда сказал мой голос пред ликом неба, пред лицом земли: “Сюда пришел напрасно я, здесь будет конец могуществу моей руки и моих стремлений, не помогут мне уж больше ни мужество мое, ни смелость”. […] […] И вот тогда сказал мне голос пред ликом неба, пред лицом земли: “Уйдем отсюда в наши горы, в долины наши!” Так сказал мой голос. И я преодолел и горы и долины моей страны! Так говорил мой голос! С тобой да будут небо и земля, могучий муж, герой из Рабиналя!
В шестой раз говорит воин Рабиналя:
“Эй, эй! Могучий воин, сын людей Кавека!
[…] детей моих! Куда увел ты
моих детей, моих сынов? […]
Они тебе не нужны, так верни их
в долины, горы наши. Ибо если
ты не вернешь их, то, клянусь землей и небом,
я мир переверну!” Так говорил мой вызов.
Я ведь отсутствовал тогда, был занят
тем, что ставил межевые знаки
на пике, что зовется Мукуцуун,
когда похитил ты моих детей прекрасных,
прекрасных сыновей своей стрелой могучей
и силой своего щита. А сердце
твое не пожелало слышать
мой вызов, мой военный клич!
Тогда преодолел я склоны гор, долин изгибы,
свои поставил знаки я в Панахачеле1,
так называется то место. И оттуда
тебе я бросил вызов свой, свой военный клич!
И только лишь тогда ты соизволил
на волю отпустить моих детей прекрасных,
прекрасных сыновей в большом лесу,
что носит имя Кабракан-Паравено,
неподалеку от долин и гор киче. Оттуда,
именно оттуда они вернулись, и они бежали
по склонам гор, по плоскости долин.
Голодными они вернулись, с жаждой в горле.
И возвратились не к своим жилищам,
не к стенам крепостей своих! Обосновались
они неподалеку от местечка,
что именуется Панамака[…].
[…] Тогда ты вознамерился похитить
владыку моего, правителя Хоб-Тоха,
у теплого источника, что носит имя
“Там, где купается Тохиль“2. И разве
я не отсутствовал в то время? Я был занят,
я снова ставил межевые знаки
в Цамха напротив места,
что Кулавач-Абах зовется. И оттуда
я снова обратил мои глаза и взоры
и к небу и к земле. Обширно было небо,
и по нему бежали тучи и туманы
пред стенами высокими обширной крепости.
И там я выкликнул свой вызов,
военный клич мой, как обычно,
пред ликом неба, пред лицом земли.
1 Современное селение Панахачель в департаменте Солола, около озера Атитлан.
2 Тохиль - верховный бог-громовннк у древних киче
И вот тогда сказал мой голос:
“Эй, эй! Киче могучий воин, сын Кавека!
[…] Отец мой! Мой правитель! […]
Зачем проник ты за ограду
высоких стен обширной крепости? Зачем ты
похитил моего отца и моего владыку?
Тебе ведь он не нужен… Разреши же
ему домой вернуться, за ограду
высоких стен обширной крепости своей!”
Так говорил тогда мой голос. Сердце
твое, однако, не откликнулось на вызов
мой, на мой военный клич! Мой голос
сказал еще: “Коль ты не разрешишь
домой вернуться моему владыке
и моему правителю, да разрешит мне небо,
да разрешит земля, я их переверну,
я возмущу и небеса и землю! Обегу я
и небеса и землю!” Вот что
сказал тогда мой голос. Сердце
твое, однако, не откликнулось на вызов
мой, на мой военный клич. Тогда я
преодолел - то вверх, то вниз -