Екатерина Великая была неисправима. Ни годы жизни в Лондоне, ни десятилетия в Ницце не смогли избавить ее от инстинкта коренной москвички, для которой глушь начиналась где-то километрах в двадцати от Московской кольцевой автомобильной дороги.
– Слушай, мама, давай не будем спорить на географические темы, лучше расскажи, как у тебя дела.
– Бывает хуже, но реже, – мрачно отозвалась ее мать, – а тут еще из-за тебя душа не на месте!
– У меня все в порядке. Кстати, чтобы тебя успокоить: я возвращаюсь в Москву завтра.
– Что-то слишком быстро! – удивилась Екатерина Дмитриевна, чувствуя подвох.
– Мне нужно кое-что узнать в Москве.
– Тогда тебе придется в первую очередь добраться до Парижа.
– До Парижа? – удивленно переспросила Кася. – И что мы там забыли?
– Ничего особенного, если не считать наследства.
– Мама, с тобой все в порядке? – забеспокоилась Кася, прекрасно знавшая, что в этом большом мире в общем и во Франции в частности никаких родственников, способных оставить хоть какое-либо наследство, у них не осталось.
– Со мной – все, а вот Фредерик умер.
– Фредерик… – грустно произнесла Кася, вспомнив чудаковатого маминого приятеля, к которому они иногда ездили на выходные. Правда, с тех пор как она вернулась в Москву, с Фредериком она уже не встречалась.
– Но хуже всего, что он все свое имущество завещал нам с тобой! – расстроенным голосом продолжила Екатерина Великая, – и тебе придется приехать, нотариус требует.
– Почему это тебя так расстраивает, мама? Лишние хлопоты?
– И еще какие: ладно, дом в Орлеане. Там мне все будет напоминать о Фредерике и продать – рука не поднимется, знаешь же, как мы были близки! Плюс к этому – куча развалин, охраняемых как памятники архитектуры Франции.
– Хорошо, мама, не волнуйся, я приеду и распишусь везде, где надо. Кстати, может быть, для меня это тоже выход, мне это поможет разобраться кое в чем.
– В чем? – насторожилась мать.
– Кирилл тебе ничего не рассказал? – удивилась Кася.
Удивляться было чему. Она прекрасно знала, что Екатерина Великая сумела установить с Кириллом удивительно хорошие отношения.
– Слушай, задавать вопросы у меня ни времени, ни настроения не было, – честно призналась Екатерина Дмитриевна.
Этот ответ на данный момент полностью устраивал Касю.
Глава 9
Свет Грааля
9 июня 1352 года,
Белозерск, Северная Русь
Клаас сидел молча и смотрел на тихую гладь озера. Сколько лет прошло с тех пор, как он оказался в этой северной стране? Он задумался, подсчитал: около тридцати. Время шло, медленно, но верно приближая его, Клааса Эльке, к концу. «И началу», – тут же поправил он себя. Тридцать лет прошло с тех пор, как огненным столбом поднялся в небо его учитель Гийом Белибаст. Он не присутствовал на казни, но был уверен в том, что учитель улыбался в лицо своим мучителям. И не потому, что не чувствовал боли. Все, что рассказывали о Совершенных катарах, было сущей нелепицей. Их тело, земное, человеческое тело чувствовало боль. Страдание раздирало их плоть, но оно же освобождало их душу. Поэтому они радовались, зная, что наконец вернутся к своему Создателю.
А он, Клаас Эльке, сможет ли он так же смеяться в свой смертный час, хватит ли у него силы духа и веры радоваться освобождению? Он надеялся. Иначе все было бы зря… Вновь он мыслями вернулся в прошлое. Франц, его надежный, верный друг, выполнил свое обещание. Франц и Вильгельмина укрыли его в Люнебурге. Клаас улыбался, вспоминая теплый и уютный дом. Вильгельмина была настоящим домашним ангелом. Францу необыкновенно повезло с женой. Потом, наконец, Франц нашел выход из его непростой ситуации. Клаас прекрасно помнил этот момент. Франц вернулся тогда домой как обычно, после того, как колокола отзвонили вечерю. Сначала не торопясь поел, а потом, подняв на Клааса взгляд своих светло-серых глаз, просто сказал:
– Сегодня я получил из Брюгге срочную депешу от моего управляющего. У него наводили справки о тебе. Инквизиция узнала о наших связях. Доберутся и сюда. Тебе надо исчезнуть. Я все продумал. Завтра отплывешь с одним из моих кораблей с грузом соли в Новгород.
Клаас уже слышал об этом богатом торговом городе в далеких русских землях.
– Ты считаешь, что там они до меня не доберутся?
– Ты же знаешь, что русские живут по своим законам, и ни католической веры, ни папы римского там ни одна собака не признает. Поэтому и наша Святая Инквизиция до тебя там не дотянется. Хочешь спросить, что ты там будешь делать? Не беспокойся. Я уже все продумал. Будешь жить и работать в нашем Ганзейском торговом дворе. Купцы в помощи знающего и надежного человека всегда нуждаются. Так что не бойся, пропасть не дадим! – хлопнул его Франц по плечу, – капитан моего корабля, Отто, надежный человек, он тебя на корабле спрячет, а как доберетесь до Новгорода, устроит как следует.