В административный аппарат государства входили влиятельнейшие дьяки Андрей и Василий Щелкаловы, а также казначей П.И. Головин, которые в целом поддерживали Земскую часть думы. Головин принадлежал к знатной боярской фамилии, связанной родством с Юрьевым и Мстиславскими (тетка Петра Ивановича была матерью жен
И.Ф. Мстиславского и Н.Р. Юрьева). Сына Василия Петр Иванович женил на Юлиане Богдановне Сабуровой (дочери боярина). Через Репниных Головины находились в родстве с Шуйскими.
П.И. Головин казначеем служил с 1575-го года, а его брат Владимир Васильевич был казначеем с 31-го мая по 24-ое декабря 1584-го года.
Оружничий Б.Я. Бельский, любимец Грозного, постоянно вызывавший раздражение у земской знати своею влиятельностью и приверженностью к опричным методам правления, сохранял особенную позицию, он склонен был блокироваться с Годуновым. Кравчий князь Д.И. Шуйский, как и Борис Годунов, женат был на одной из дочерей Малюты Скуратова, его позиция не отличалась особой четкостью.
Особое положение в думе занимали Нагие, как родичи удельного князя Дмитрия. Старший в роду Федор Федорович с 1576-го года носил звание окольничего, его брат Афанасий, один из виднейших деятелей последних лет правления Грозного, считался дворовым воеводою и дворянином Ближней думы.
В целом в земскую часть думы входило 7 бояр и 4 окольничих, тогда как дворцовую ее часть составляли 5 бояр и 2 окольничих. Однако реальное соотношение сил определялось не столько формальными данными, сколько активными действиями, а в этом земские бояре явно уступали дворовым. Если еще учесть преклонный возраст
И.Ф. Мстиславского и энергию Бориса, то положение сторон было почти равное.
* * *
Столкновения среди бояр начались сразу после смерти Ивана Грозного: началась дележка чинов. Прямо в эту же ночь Борис со своими советниками возложил непонятно какую измену на Нагих; такая же участь постигла и других, кого жаловал бывший царь; их разослали по дальним городам и темницам; их дома были разорены, поместья и вотчины розданы. Решение выслать Нагих из Москвы было принято всей думой, опасавшейся их акций в пользу младшего брата Федора царевича Дмитрия. Сосланы были трое сыновей А.М. Нагого: Андрея отправили в Арск, Михаила - в Казань, Афанасия - в Новосилки. Их троюродного брата Ивана Григорьевича отправили вначале в Козьмодемьянский острог, а затем в новопостроенный город на Лозье. Старший дядя
царицы Марии Семен Федорович Нагой с сыном Иваном был отправлен в Васильсурск, а
22
другой дядя Афанасий - в Ярославск. Царицу Марию с сыном Дмитрием сослали в Углич 24-го мая 1584-го года. При них состояли отец царицы Федор, дядя Андрей и ее братья
Михаил и Григорий Федорович.
Реальная власть в первые месяцы после смерти Грозного перешла к Н.Р. Юрьеву,
И.Ф. Мстиславскому и Андрею Щелкалову. Борису Годунову и его родственникам
предстояла еще длительная борьба за власть, затратить много сил и энергии, чтобы занять
ключевые позиции в государственном аппарате.
По Москве шли разного толка слухи относительно причин смерти царя;
заглушать их выпала доля на бывшего руководителя опричнины, любимца Грозного, Богдана Бельского. Однако, кроме этих забот, у него добавилась одна личная – затеял с ним местничество земский казначей Петр Головин. Хотелось Бельскому быть выше казначея, а это было уже чересчур: родовитость Головина и заурядное происхождение Бельского были всем известны. Бельский был бесспорным фаворитом и главным любимцем прежнего царя, главнейший и самый доверенный советник Грозного; он был сильный и суровый человек, хотя скупец и упрямец. При больном царе Иване занимал два поста: оружничего и главы Аптекарского приказа, что говорило об особом доверии к нему. Слабой стороной Бельского в борьбе за власть как раз и явились его незаурядные личные качества и положение при монархе. Это вызывало зависть и раздражение знати, которая особенно побаивалась приверженности Бельского к опричным порядкам. Пока поддержка старых соратников Бельского по опричнине и двору придавали ему значительную силу, в придворных сферах пока вынуждены были с ней считаться. Однако по причине того, что Бельский происходил из неродословной семьи, ему было трудно тягаться со знатным казначеем, на стороне которого стояли Мстиславский, Романов и все земские бояре. За Бельского выступали Годуновы, Трубецкие и худородные, но влиятельные Щелкаловы.
Исколесив спозорань половину Москвы (вынюхивал, что творилось на посадах), дьяк Андрей Щелкалов въехал на Годуновское подворье.