50
В начале 1587-го года Борис отправил в Польшу дворянина Ржевского. Этот посланец повез царскую грамоту ко всем панам вообще и, кроме того, письма к отдельным духовникам и светским сановникам от имени царя. Каждого приглашали хлопотать, чтобы на престоле был Федор. Давалось обещание свято сохранять все шляхсткие права и вольности и, сверх того, наделив панов вотчинами и деньгами.
В Польше образовались три партии: одна под предводительством
Зборовских, которая хотела выбрать австрийского принца Максимилиана. Другая, во главе которой был канцлер и гетман Замойский, склонялась к избранию швецкого королевича Сигизмунда, сын короля Иоанна и польской принцессы Екатерины. Третья, состоявшая преимущественно из литовских панов, хотела московского государя. Вслед за Ржевским послы Степан Васильевич Годунов и князь Федор Троекуров с думным дьяком Василием Щелкаловым отправились в Польшу, и повезли сорок восемь писем к разным панам с самыми лестными предложениями.
Русский царь обещал защищать польско-литовские владения московскими силами, строить за свой счет крепости, отвоевать у шведов и отдать Речи Посполитой Эстонию, обязывался заплатить на 100000 червонцев долги Стефана Батория ратным людям, предоставить свободную торговлю польско-литовским людям в Московском государстве, и главное, обещал не вступаться вовсе в королевские доходы и все отдать панам в управление, так что если новый государь приедет в Польшу, то не только не потребует от них никаких денег на свое содержание, но еще будет раздавать им свою казну. Борис наказывал своим послам соглашаться, если паны потребуют, чтобы царь был у них королем только по имени, а они бы управлялись сами собой, пусть бы только Польша и Литва оставались в мире и соединении с Москвой, готовые действовать против общего недруга.
Предложения были соблазнительные, но послы приехали с одним обещанием денег, но без денег. Литовские паны объявили им, что надобно, по крайней мере, готовых 200000 рублей, дабы склонить на Московскую сторону Зборовских и их партию, а также, чтобы переманить деньгами людей от партии Замойского. У послов денег не было. Несмотря на это, на избирательном сейме большинство избирателей заявило себя на стороне московского царя. Когда выставили три значка избирателей: австрийской стороны - немецкую шляпу, шведской – сельдь и русской Мономаховую шапку, то под русским значком оказалось более всего избирателей.
Выбрали 15 человек депутатов для переговоров с послами. Депутаты предложили московским послам, чтобы царь приступил к соединению с римской церковью, прибыв в Варшаву через 10 дней, венчался от гнезненского епископа, царь должен был написать в своем титуле Польское королевство выше Московского государства. Послы отказали наотрез, но уверили, что царь не будет вмешиваться в дела римско-католической церкви.
Послы, допуская свободный приезд польских и литовских людей в Московское государство, не хотели обещать такую же свободу приезда в Польшу и Литву московских людей; они говорили:
- Это противно московским обычаям, чтобы московские люди ездили всюду по своей воле, без государева повеления.
Этим в Польше были недовольны.
Главное препятствие к выбору Федора заключалось в денежном вопросе. После решительных ответов московских послов паны еще говорили им, что нужны деньги, что бы подкрепить царскую сторону на сейме, указывали на щедрость к ним императора и испанского короля, просили немедленно 200000. Послам негде было достать этих денег. Паны потом требовали немедленно, хотя бы 100000 - послы и этого не могли им дать.
Тогда на сейме одна польская партия выбрала Максимилиана, другая Сигизмунда.
51
Литовцы не приставили ни к той, ни к другой и еще раз пытались сойтись с московскими послами. Виленский воевода Христофор Радзивилл и пронский Ян Глебович заявили им, что царю можно быть польским королем, не приступая к римской вере; нужно только поманить папу надеждой в будущем на соединение церквей; но эти паны, во всяком случае, требовали наличными 100000 рублей для поддержки партии в пользу московского государя и, наконец, спросили: захочет ли государь взять одну Литву, если поляки согласятся на его избрание? Они вместе с тем подавали надежду, что и южнорусские области, уже присоединенные к Польше, перейдут под власть московского государя. Москве ничего не могло быть приятнее этого предложения, и Борис, узнав о том от послов, отправил панам Литовским дары на 20000 рублей, обещая дать еще деньгами 70000. Но уже было поздно, поляки успели сойтись с литовцами и склонить их на сторону Сигизмунда.