Среди правителей земли, упомянутых Дмитрием, выдающуюся роль играли бояре Вельяминовы. Вырабатывая политику в отношении Орды, эти бояре руководствовались прежде всего «пошлиной» — стариной. Представление о незыблемости сложившейся политической системы, включившей Русь в состав всемирной империи монголов-завоевателей, глубоко укоренилось в сознании нескольких поколений московских политиков. Традиция подчинения Орде подкреплялась авторитетом Александра Невского и Ивана Калиты. Руками Невского татары подавили народные выступления в Новгороде и подчинили себе феодальную республику, которую им не удалось покорить силой оружия, а с помощью Калиты Орда подвергла беспощадному разгрому Тверь, осмелившуюся начать борьбу за освобождение Руси от иноземного ига.
Митрополит Алексей в течение десятилетий трудился бок о бок со старым боярским руководством. В свои лучшие годы он немало поработал над упорядочением и упрочением взаимных отношений православной церкви с ордынскими ханами. По летописям, митрополит добился покровительства ханши Тайдулы, пользовавшейся большим влиянием при дворе своего мужа хана Джанибека, а затем сына хана — Бердибека. Сохранилась подорожная грамота Тайдулы на поездку Алексея в Константинополь 11 февраля 1354 года. Именем хана Тайдула приказывала всем ордынским властям оказывать святителю помощь и не чинить вреда, потому что митрополит «за Дченебека, и за дети, и за нас молебство творит». По преданию, своими молитвами Алексей при посещении ханской ставки «болящую царицу исцели», за что был отпущен из Орды «с великою честию». В конце 1357 года хан Бердибек пожаловал Алексею ярлык, подтверждавший все привилегии русской церкви.
Алексей всю жизнь сохранял лояльность по отношению к Орде. Изменил ли он себе в конце жизни или остался верен старому курсу? Верно ли, что духовенство пропагандировало курс вассальной зависимости русских князей, получая от Орды в уплату за это «тарханы» — привилегии?[1] Приведенное мнение едва ли справедливо. Политика подчинения Орде стала традиционной политикой Москвы со времен Ивана Калиты, и светские власти несли за нее еще большую ответственность, чем духовенство.
Было бы неверно объяснять церковную политику исключительно корыстными интересами духовенства. В системе христианских взглядов идея мира занимала особое место. Разрыв с Ордой грозил Руси нашествиями и неслыханным кровопролитием. Мир с Ордой явился одним из заветов митрополита Петра, причисленного к лику святых.
В разгар литовской войны Дмитрий Иванович оказал прямое неповиновение Мамаю, не подчинившись его приказу передать великое княжение Твери. Москва стояла на пороге войны с Ордой. Но сторонники традиционной политики взяли верх, и 15 июня 1371 года князь Дмитрий Иванович отправился на поклон в Орду. Летописный отчет о проводах князя наводит на мысль о том, что глава церкви сыграл особую роль в примирении с ханом, продлившем татарское иго. По словам летописца, митрополит «провожал князя великого до Оки и, молитву сотворив, благословил его и отпустил с миром, и его бояр, и его воинов, и всех прочих благословил, а сам возвратился назад».
Москва избежала опасности одновременной войны с Ордой, Литвой и Тверью. Но мир был куплен дорогой ценой. Дмитрию Ивановичу пришлось не только истратить привезенную из Москвы казну, но и занять огромные суммы в Орде. Подкупы и подарки сделали свое дело. Мамай отказал в поддержке Михаилу Тверскому и вернул ярлык на великое княжение Дмитрию. На родину великий князь вернулся в окружении целой толпы кредиторов. Лишь сбор тяжкой дани со всего русского населения позволил монарху рассчитаться с долгами. Поборы вызвали ропот в народе. Опираясь на факты, можно заключить, что князь Дмитрий избегал окончательного разрыва с Ордой, пока у власти оставалось старое руководство, а во главе церкви стоял Алексей. Смена боярского руководства способствовала перелому в развитии русско-ордынских отношений.