Татарское нашествие привело к тому, что старая знать, происходившая от варяжских предводителей и дружинников, исчезла с лица земли. Бояре Вельяминовы принадлежали к числу немногих уцелевших варяжских родов. Предок Василия Протасий Вельяминов обосновался в Москве при Данииле Александровиче. У Ивана Даниловича Калиты он служил тысяцким. В том же чине служили его сын Василий и внук Василий Васильевич Вельяминов, тысяцкий Семена Гордого. Вельяминовы были первыми боярами при Иване Калите и Семене Гордом и не хотели уступать власть Алексею Хвосту.
МОСКОВСКОЕ БОЯРСТВО
Перед кончиной Семен Гордый призвал наследников не слушать «лихих людей», а слушать «отца нашего владыки Олексея, такоже старых бояр, хто хотел отцю нашему добра и нам». Будущий митрополит Алексей Бяконтов и старые бояре Вельяминовы пользовались полным доверием князя Семена, но не его брата Ивана. После убийства боярина Хвоста Вельяминов с родней бежал через Рязань в Орду. В августе 1357 года в Сарай ездил митрополит Алексей, вероятно подготовивший почву для примирения с крамольными боярами. После его возвращения в Орду отправился Иван Красный с прочими князьями. После этого бежавшие бояре возвратились в Москву, но не сразу заняли прежнее положение при дворе.
Великий князь Иван Красный княжил недолго. Он простился с земной жизнью 13 ноября 1359 года, оставив трон малолетнему сыну Дмитрию. Правителем государства при Дмитрии стал митрополит Алексей. Такого мнения придерживались В. О. Ключевский, А. Е. Пресняков, М. Н. Тихомиров, Л. В. Черепнин. Опираясь на историографическую традицию, историк Л. Н. Гумилев заключил, что митрополит Алексей при помощи игумена Сергия воздвиг на Руси здание православной теократии. На чем основан такой вывод? Не является ли он историческим мифом?
Представление об Алексее как правителе Русского государства восходит прежде всего к соборному определению константинопольского патриарха (1380 год). В нем сказано, что великий князь Иван Иванович «перед смертью своей не только оставил на попечение этому митрополиту своего сына, нынешнего великого князя всея Руси Дмитрия, но и поручил управление и охрану всего княжества, не доверяя никому другому, ввиду множества врагов внешних… и внутренних, которые завидовали его власти и искали удобного времени захватить ее». Приведенные в византийском документе сведения были записаны со слов находившегося в Константинополе русского посла и отражали версию митрополичьего дома. Однако эта версия лишена достоверности. Великий князь Семен, умирая, приказал членам семьи слушать владыку Алексея. В завещании Ивана Ивановича имя Алексея вообще не упоминалось, а своим душеприказчиком великий князь назвал «отца своего, владыку ростовского Игнатия». Да и не мог Иван Иванович вручить Алексею опеку над сыном по той причине, что митрополит в то время находился под стражей в Киеве и никто не мог знать, удастся ли ему вырваться из литовского плена.
Алексей стал ведущим церковным деятелем к концу правления Семена Гордого. Переход власти к удельному князю Ивану и мятеж старых бояр не способствовали укреплению позиций митрополита, как и последующий двухлетний плен. При князе Дмитрии Ивановиче митрополит Алексей вернул себе прежнее значение, но произошло это после того, как Вельяминовы и прочие старые бояре полностью восстановили свои позиции в правительстве. Боярин В. В. Вельяминов, в свое время организовавший расправу с А. Хвостом, получил чин московского тысяцкого и постарался закрепить свой успех с помощью брачных союзов. Он женил сына Микулу на княжне Марье Дмитриевне Суздальской, а великого князя Дмитрия — на ее сестре Евдокии Дмитриевне. Дмитрий мог бы составить себе лучшую партию, но бояре решили дело, исходя из собственных расчетов и выгод.
Известный историк С. Б. Веселовский назвал время Дмитрия Ивановича золотым веком боярства. Его слова ярко характеризуют положение, сложившееся в Москве в годы молодости князя. К концу его жизни ситуация изменилась, но не слишком значительно. Сохранилась летописная повесть о жизни Дмитрия Донского, живо описавшая его последние дни. Своим сыновьям великий князь будто бы советовал: «И боляры своя любите, честь им достойную воздавайте противу служению их, без совета их ничьто же не творите». В прощальной речи к боярам великий князь сказал: «Великое княжение свое вельми укрепих… отчину свою с вами соблюдах… И вам честь и любовь даровах… И веселихся с вами, с вами и поскорбех. Вы не нарекостеся у мене боляре, но князи земьли моей…» Сочиненные книжниками речи, при всех их риторических красотах и преувеличениях, достаточно верно отражали характер взаимоотношений великого князя и его старых бояр. Осведомленность автора летописной повести подтверждается тем, что он достаточно подробно и верно излагает суть завещания князя Дмитрия.