Итак, произошло то, что невозможно было изменить. Оказавшись внутри Оглоеда, они окончательно распростились с надеждами на собственный домик.
Джим повернул ключ зажигания; заглотив порцию бензина, Оглоед ожил. Джим вывел его на Хайвей-файв и направил к колледжу. Обратный путь они проделали молча.
— Да ладно, все нормально, — сказала Энджи, когда Джим припарковал машину на стоянке возле столовой общежития. — Мы что-нибудь найдем. Обычно такие возможности подворачиваются совершенно неожиданно. Что-нибудь обязательно подыщется. Просто надо продолжать поиски и не унывать.
— Угу, — угрюмо согласился Джим.
За ленчем они старательно подбадривали друг друга.
— Мы сами во всем виноваты, — объясняла Энджи. — Мы слишком много надежд возлагали на этот дом-мобиль, тем более, что о нем не знал никто, кроме нас. Отныне я ни на что заранее не рассчитываю, и поверю в успех только тогда, когда мы въедем в свой дом.
— И я тоже, — кивнул Джим.
Когда они расправились с ленчем, время уже круто поджимало. Джим отвез Энджи к Стоддард-Холл.
— Ты освободишься к трем? — спросил он. — Или мне опять придется тебя ждать?
— Нет, — ответила Энджи, захлопнула дверцу и пояснила через открытое окно: — Только не сегодня. Когда ты подъедешь, я уже буду тебя ждать. — Голос ее прозвучал чуть приглушенно, но ровно.
— Хорошо бы, — сказал Джим, провожая Энджи глазами. Она быстро поднялась по массивным ступеням и исчезла за одной из огромных дверей.
Джим пустил Оглоеда вскачь и вскоре припарковал на стоянке, неподалеку от здания исторического факультета. Он ничего не говорил Энджи, хотя решение выкристаллизовалось в нем еще во время ленча. Джим собирался «оседлать» Шорлза и не слезать с него до тех пор, пока тот не согласится дать ему должность преподавателя без каких-либо дальнейших отсрочек, отговорок и обещаний. Он бегом преодолел три лестничных пролета и двинулся по длинному мрачному коридору, по обе стороны которого располагались кабинеты всех «шишек» и «шишечек» факультета.
Шорлз стоял на ступеньку выше остальных, и поэтому перед его кабинетом располагалась приемная, в которой сидела секретарша (теоретически — факультета, но практически личная секретарша декана).
Джим резко вошел в приемную и отметил, что девушка в который уже раз перепечатывает свежий манускрипт Шорлза об этрусских корнях современной цивилизации.
— Привет, Мардж… он у себя?
Джим недвусмысленно покосился на дверь, ведущую в кабинет Шорлза, которая в данный момент была плотно закрыта. Он знал ответ раньше, чем Мардж открыла рот.
— Только не сейчас, — запротестовала секретарша — подтянутая, с песочными волосами девушка лет тридцати. — У него сейчас Тед Джеллами. Но они должны скоро освободиться. Подождешь?
Обязательно.
Джим сел на один из двух жестких стульев для посетителей, стоявших в приемной. Мардж продолжала печатать за своим столом.
Минуты ползли невероятно медленно… Но потом оказалось, что прошло полчаса; потом на них наслоилось еще пятнадцать минут…
Неожиданно дверь распахнулась, и из кабинета, животом вперед, буквально вылетел Шорлз. Вплотную за ним следовал Тед Джеллами в ковбойских башмаках и куртке из «рифленой собачины». Они, не останавливаясь, пересекали комнату, причем Шорлз на ходу отдавал Мардж распоряжения.
— Мардж, сегодня меня уже не будет. Мы направляемся в факультетский клуб. Если позвонит жена, пусть ловит меня там…
Стоило двери открыться, Джим автоматически вскочил на ноги и шагнул навстречу вышедшим из комнаты профессорам. Они змейкой прошуршали по приемной, но Шорлз, заметив Джима, благожелательно помахал ему рукой.
— Замечательная новость, Джим! — воскликнул он. — Тед согласился остаться с нами еще на год…
И дверь шумно захлопнулась за двумя учеными мужами.
Джим ошеломленно уставился в пустоту, затем растерянно оглянулся на Мардж, которая смотрела на него с искренней симпатией и сожалением.
— Он сказал это, не подумав, — произнесла секретарша.
— Ха! — воскликнул Джим. — Да он просто злорадствует, и ты прекрасно это понимаешь!
— Нет, — девушка покачала головой. — Нет. В самом деле — нет. Ты ошибаешься. Они с Тедом давние и очень близкие друзья. На Шорлза постоянно давят, чтобы он отправил Теда на пенсию. Наш колледж — частное заведение. Поэтому, учитывая нынешнюю инфляцию, его пенсия — без дополнительного заработка — составляет мизерную сумму. Тед стремится держаться за свою работу, пока сил хватает. И Шорлз действительно очень обрадовался за Теда, когда все сложилось так, что его друг смог остаться. Только поэтому он не подумал, что означает эта новость для тебя.