Фенн вышел из комнаты, втянув голову в поднятый воротник и поеживаясь, то ли от ночного холода, то ли от воспоминаний о прочитанном на выцветшем пергаменте.
Он закрыл за собой дверь и прошел по коридору. Из двери впереди тянуло ледяным сквозняком Фенн шагнул в ночь и машинально посмотрел на небо: оно было ясным, словно облака унесло дневным ветром, и темно-синим, почти черным, а звезды светились ярко, живо. В окнах церкви тускло горел свет, и Фенн быстро направился по дорожке туда. Его шаги все ускорялись, пока он не пустился чуть ли не бегом. В том, как выглядела церковь Святого Иосифа, была какая-то странность, что-то непонятное. Она казалась совершенно черной, темнее ночи вокруг, блеск звезд не отражался от каменных стен, не выделял ее формы. Неестественную черноту разрежал только тусклый свет в окнах. Фенн почувствовал, как заколотилось сердце, и желание добраться до церкви вдруг пропало. Захотелось убежать подальше от этого зловещего места Чувство было то же, что и днем в церкви Святого Петра — страх и тревога.
Но Фенн знал, что Делгард там, один, беззащитный, не подозревает о происшедшем превращении. Нужно предупредить священника, помочь ему выбраться оттуда, так как Фенн вдруг понял, что церковь Святого Иосифа — больше не храм Божий, а обиталище чего-то неправедного.
Когда он прикоснулся к двери, у него возникло ощущение гадливости, словно само дерево было нечистым. Фенн испытывал сильный страх, но заставил себя открыть дверь.
Глава 35
— А еще ты должна мне заплатить за помощь, — сказала ведьма. — И я недешево возьму!
Монсеньер Делгард опирался на низкое ограждение алтаря, голова склонилась на грудь, спина сгорбилась. Губы беззвучно шептали литанию, но лицо застыло, черты были словно высечены из серого камня. Делгард сам не представлял, как долго молится здесь, в церкви Святого Иосифа, — может быть час, может быть, меньше. Страх и замешательство не прошли, и никакого решения возникших проблем не пришло само собой. Священник не сомневался в истинности переведенных слов и также был уверен, что проклятие сбывается. Он верил, что могущество человеческого разума не имеет границ на этой земле, как и человеческий дух. Элнор обладала силой, превосходящей человеческие знания и недоступной пониманию окружающих, она принадлежала к редкой, уникальной породе, была, если говорить в терминах генетики, новой ступенью в развитии, которую большинство людей не могли постигнуть, не говоря уж о том, чтобы попытаться достичь чего-то подобного. Элнор обладала способностью вытягивать из людей волю, их энергию, их веру, могла преобразовывать эту силу в коллективную, превосходящую человеческие возможности. Роль Элнор заключалась в «направлении» душевной энергии. Теперь эта энергия действовала через Алису и с еще большей силой, чем при жизни той монахини. Неужели смерть, это проникновение в мир духов, где никакие физические ограничения не контролируют умственную энергию, лишь подняло эту энергию на новый, страшный уровень? До Делгарда дошло нечто большее. Раньше он решил, что отец Хэган и Молли Пэджетт могли оказаться катализаторами для высвобождения этих ужасов, а теперь задумался: не развивался ли дух Элнор все это время, приобретая новые силы в «ином» мире (что такое пять веков по сравнению с самой вечностью?). И эта мысль напугала Делгарда больше всего, так как если Элнор действительно вернулась, то каковы же ее нынешние силы и на что она направит их?
Он ощутил свою беспомощность и беззащитность. Как противостоять чему-то, чего не можешь до конца понять? Через своего епископа можно прибегнуть к помощи тех, кто компетентен в подобных вещах: мирян и людей его собственного призвания —. возможно, вместе они совладают с этим злом. Но в основном следует искать Божьей помощи, поскольку только Создатель может истинным путем победить это чудовище.
Резкий звук заставил Делгарда вздернуть голову. Он огляделся. В церкви стоял полумрак, огни светили тускло. Внимание священника вернулось к распятию над алтарем, и тяжелые веки опустились, Делгард снова погрузился в молитву. В суставах опять почувствовалась ломота, как нередко бывало в последние недели, и тело напомнило, что возраст и усталость берут свою неизбежную дань. Возможно, когда сделает все от него зависящее, он поищет для себя покоя, удалится в…