Фенн больше не слушал. Он смотрел на только что открывшуюся дверь. Там стоял человек, оглядывая паб, как будто разыскивал кого-то. Какие-то двое сразу встали и поспешили от стойки к нему.
— Это Лен Пэджетт, — сказал Фенн, скорее себе, чем женщине.
— Пэджетт? Ах да, отец Алисы.
Фенн уже быстро пробирался к троим мужчинам, которые обменивались рукопожатиями. Нэнси последовала за ним.
— Мистер Пэджетт? — сказал Фенн, неуклюже присоединившись к группе и протягивая руку. — Мы уже встречались. Я Джерри Фенн, «Брайтон ивнинг курьер».
Один из двоих мужчин быстро встал между Пэджеттом и Фенном.
— Не суйся, Фенн, — прорычал он, — Мистер Пэджетт наш. Мы с ним договорились.
— Кто вы? — спросил Фенн, но уже и сам догадался. Теперь он узнал в мужчине репортера одного из популярных изданий.
— Он собирается подписать эксклюзивный контракт с «Экспресс», — сказал другой так же воинственно. — И это значит, что он не разговаривает ни с какими другими газетами.
— Не прикидывайтесь дураками. Вы не можете…
— Отвали. — Его оттолкнули, и первый из двоих взял Пэджетта под руку. — Пройдемте куда-нибудь, где потише, мистер Пэджетт, где можно поговорить. Договор ждет вашей подписи.
Пэджетт пребывал в нерешительности.
— Можно мне сначала выпить?
— Там, куда мы поедем, выпивки предостаточно, — заверил его первый репортер. — Это недалеко. — И повел к двери.
Несколько других журналистов в баре, собравшиеся для принятия утренней дозы (просто чтобы прогнать холод после ночного бдения перед церковью и монастырем), забеспокоились.
— В чем дело, Фенн? — спросила подошедшая Нэнси.
— Эти ублюдки заключили сделку с Алисиным отцом. И не дадут ему ни с кем говорить.
Второй репортер «Экспресс» встал в дверях.
— Все правильно. Теперь он принадлежит нам.
— Минутку, — проговорила американка. — Он уже подписал какое-нибудь соглашение?
— Не твое дело.
Фенн хищно улыбнулся.
— Я слышал, что договор ждет подписи. Это значит, он еще не подписан.
Репортер «Экспресс» не стал тратить время на слова, а распахнул дверь, выскочил и захлопнул ее за собой.
— В чем дело? — Высокий бородатый бармен захлопал глазами за стеклами очков, когда толпа бросилась в погоню. Он приветствовал их бизнес, но не одобрял буйного нрава журналистов.
Снаружи на стоянке серебристо-серый «форд-капри» заводил двигатель, и к автомобилю бежал репортер «Экспресс». Он открыл боковую дверь и прыгнул внутрь, когда машина уже тронулась.
Фенну и остальным преследователям пришлось отступить, чтобы не быть сбитыми.
— Куда они повезли Пэджетта? — крикнула Нэнси Шелбек.
— Наверное, в какую-нибудь гостиницу по соседству. Они на несколько дней запрут его там, где никто не найдет.
— Это не может быть законно.
— Законно, если он согласен. — Фенн бросился к своей малолитражке и заскочил внутрь, радуясь, что не запер дверь. Через ветровое стекло он видел, как другие журналисты спешат к своим автомобилям. «Капри» уже скрывался вдали на главной улице. Пока Фенн заводил двигатель, боковая дверь открылась.
— Смешно, — сказала Нэнси и расхохоталась. — Прямо кейстонские полицейские![24]
У Фенна не было времени оценить ее юмор, как и велеть убраться из машины. Он включил первую скорость, с ревом проехал через стоянку и вырулил на главную улицу, едва взглянув, свободен ли путь. Ему повезло: «капри» с Пэджеттом и двумя журналистами пришлось остановиться у пешеходного перехода, по которому двигались, поглощенные беседой, две престарелые леди.
Фенн, торжествуя, похлопал по баранке.
— Попались, голубчики! Теперь не уйдут!
Нэнси громко рассмеялась.
— Не верю!
Покрышки пробуксовали по покрытию — и «капри» ринулся дальше. Головы внутри повернулись к Фенну, когда он нажал на педаль и помчался в погоню.
— Полегче, Фенн. Ради этого не стоит жертвовать жизнью!
Две машины с ревом мчались по главной улице, в то время как другие, с более медлительными журналистами, только выруливали со стоянки. С обеих сторон дороги стояли автомобили, превращая путь в узкий туннель и заставляя две машины притормаживать, когда появлялись встречные. Фенн знал, что, когда они выедут из поселка на шоссе, за «капри» будет труднее удержаться. Но у него было преимущество: он знал здешние дороги. Он догадался, что журналисты направляются в Брайтон, чтобы воспользоваться одним из тамошних отелей как тайником, и выругал их (хотя в душе и не мог упрекнуть) за авантюризм Из-за своего участия во всем этом Фенн чувствовал себя некоторым образом собственником здешней истории и считал других газетчиков вторгшимися на его территорию. Из-за того, что узнал о Лене Пэджетте, и вследствие собственных умозаключений он не удивился, что тот купился на’«чековую книжку журналистики». Чтобы делать деньги на изложении своей истории, рядом не должно быть больше никакой знаменитой личности; репортерам просто нужно выявить и устранить таковую.