– Ты назвал меня Пенелопой, – выдохнула она.
Брок не смог вспомнить за собой такого.
– Это ведь твое имя.
– Я удивлена, что ты вообще его знаешь, – ее голос искрился от смеха. – Ты ведь всегда называешь меня Пиа.
Потому что сейчас изменилась сама Пенелопа, раньше она была занозой в заднице Брока, а теперь стала занозой в его сердце. Если бы она оставалась прежней, его жизнь могла бы быть намного проще. Было глупостью просто поцеловать ее и запустить то, что в любом случае приведет их в тупик. Но спать с ней?
«Черт».
Все, что произошло между ними, казалось насмешкой судьбы, ведь Брок никогда не осмелиться на отношения с Пиа. Не сможет просыпаться рядом с ней каждое утро и возвращаться домой каждую ночь.
Мечта испарится, как только Брок признается, что является киборгом. А если решит промолчать, Пиа очень скоро догадается обо всем сама. Черт, да она может понять все уже утром, когда более внимательно осмотрит его спину.
– Брок?
– Хм?
– Прости меня за те упреки и разрушенную жизнь.
– Ты не разрушала мою жизнь, – немного изменила ее направление, за что Брок какое-то время считал, что злился на Пиа, но, увидев женщину, в которую она превратилась, прошлое перестало иметь значение. – Не переживай. Все в прошлом.
Брок убрал ладонь с глаз и повернул голову.
– Я, конечно же, не думаю, что ты догадалась взять с собой только камень, – выдавил из себя шутку Брок. – Однако ты, случаем, не захватила для меня сменную одежду?
– Вообще-то захватила. В сумке есть рубашка со штанами, – усмехнулась Пиа. – Правда, теперь ты разжалован до стюарда.
– Пусть будет так, – Брок сел, достал и надел униформу, тем самым скрывая полностью здоровую спину. С глаз долой из сердца вон. По крайней мере, Брок на это надеялся.
– Зачем ты оделся?
– Меры предосторожности, – соврал он. – Учитывая исключительные события последних двадцати четырех часов, считаю лучше быть одетым.
– Ты прав. Это хорошая идея, – Пиа встала на колени и начала откапывать свои вещи из-под термо-одеяла. Брок наблюдал за ней, запоминая каждый мелькнувший кусочек обнаженного тела.
Устроившись в нише из ветвей, он отдал команду своему компьютеру пробудиться в назначенное время, установил разум в полную боевую готовность и активировал наносомы, надеясь, что если объединит с ними свое сознание, создаст эффект, который воздвигнет барьер между ним и соблазном. Пиа быстренько растянулась рядом с ним, положив голову ему на плечо.
И вновь возникший жар моментально подавил наносомы Брока.
«Скажи Пиа, что тебе нужно встать в караул, спустившись вниз», – но вместо этого Брок обнял плечи Пенелопы и запутался пальцами в ее волосах. Отчаяние и покой сплелись воедино.
– Засыпай, – выдохнул он, предвидя для себя бессонную ночь. – Что-то подсказывает мне… что завтра будет длинный день.
Пиа вздохнула и еще ближе прижалась к нему, положив ладонь над его сердцем. Брок прислушивался к ее дыханию и понял, когда она задремала. И на удивление, сразу же последовал за ней.
* * * *
Пенелопа распахнула глаза. Было еще темно, и она не смогла с точностью определить какое сейчас время суток. Зато она проснулась с полным пониманием и осознанием того, что покушение на ее жизнь и крушение шаттла создали их любовь с Броком. Во сне он обнимал Пиа, а его сердце отбивало устойчивый ритм. Невозможное произошло. Брок желал ее и простил за тот проступок. Казалось, что из навалившихся проблем и того, в каком положении они очутились на этой планете, не может выйти ничего хорошего, но, тем не менее, это случилось.
Пенелопа так долго ждала, не оставляя надежду, что Брок обратит на нее свое внимание. Обманывала себя, поверив, что любовь умерла.
«Никогда не сдавайся».
Тело ныло из-за проведенной на сучьях ночи, но Пиа все равно чувствовала легкость и беззаботность. Его прощение позволило ей простить саму себя.
Урок усвоен: жизнь идет своим чередом, независимо от твоих желаний. За все эти годы Пиа пережила множество перипетий и поворотов: подростковое увлечение, соблазн, гнев, ревность, горькие угрызения совести и взаимные упреки, безответная любовь. Пенелопа поступила на государственную службу частично для того, чтобы исправить ошибки, совершенные во вред одному единственному мужчине. Сделать мир лучше, потому что не смогла исправить несправедливость, которую сотворила с Броком.
Похолодало, но тело Брока было настолько теплым, что согревало их обоих, как будто он включил некий внутренний термостат. Пиа восхищалась очертанием его мускулов. Он всегда был стройным, но за прошедшие годы прибавил мышечную массу и жесткость. Погладив ладонью его рельефный пресс, Пенелопа спустилась ниже. Определенно жесткий. Впечатляющая длина. Ну как бы она смогла устоять перед подобным соблазном? Пиа прижала ладонь к члену Брока. Твердый.
Одну за другой, Пенелопа стала расстегивать застежки на брюках Брока. Как только его член оказался на свободе, Пиа сразу провела пальцами линию вдоль солидной длины, а затем обхватила и немного сжала.
Неожиданно на ее запястьях сомкнулась рука Брока.
– Что ты делаешь?
– Исследую местность, – пробормотала она, поглаживая жесткую плоть, пульсирующую в ее руке.
– Пенелопа... – его голос звучал приглушенно. Не смотря на то, что Брок сжимал ее запястье, он все же не отвел его от себя. Поэтому Пиа резко дернулась, слегка поморщившись, когда через тонкое термо-одеяло ее уколола веточка, но осталась сосредоточенной на своей цели. Склонившись над Броком, Пенелопа опустила голову, овевая своим дыханием его член. Пиа, дразня, слизала кончиком языка капельку предсемени с его мужского достоинства, а затем покружила им вокруг головки.
– Это не очень хорошая мысль, – простонал Брок, но отпустил ее запястья и вцепился в волосы Пенелопы.
«Победа», – улыбнувшись, она сомкнула губы вокруг его эрекции. А когда Брок толкнулся в ее горло, начала отстраняться, медленно проводя губами вдоль его стержня. Затем вновь подалась вперед и назад, смакуя солоноватый привкус и мускусный аромат. Мужской. Абсолютно мужской.
Вибрации от его урчащих стонов отдавались прямо на ее клиторе.
Пиа дразнила его, целуя по всей длине, пока не добралась до яиц, напряженно поджавшихся к его телу, и тут же щелкнула языком по сморщенному мешочку. Брок вздрогнул.
– Ты убиваешь меня.
Зато каким способом. Ей нравилось то, что сейчас Брок зависел только от ее милости. Пиа вновь уделила внимание головке члена, затем обхватила его и начала качать головой, с каждым движением сильно всасывая стержень.
В этот момент Брок потерял контроль и, обхватив ее голову своими ладонями, стал трахать в рот так, как будто завтра уже не наступит. Пенелопа старалась не задеть его зубами, но он так быстро вколачивался в ее рот, что она все-таки дважды его оцарапала. Пенелопа поморщилась, но Брок не придал этому значения.
Он кончил, заполняя ее горло своей спермой, а с его губ сорвался рваный стон. Пиа плотнее сжала губы вокруг его ствола, ожидая, пока прекратятся последние содрогания. Когда мужчина расслабился, а член перестал пульсировать, Пенелопа отстранилась, проводя язычком по головке и слизывая последние жемчужные капли.
Пиа спрятала член Брока обратно в штаны, а затем свернулась калачиком у него под боком. Он обнял ее плечи. Его сердце все никак не могло успокоиться.