— Она обвела тебя вокруг своего мизинчика. — сказала Ария со смехом и поцеловала меня в ключицу и грудь.
— Как и ее мать.
Ария подняла брови, и я поцеловал ее в губы, прежде чем прикоснуться к животу.
— Как он там?
Выражение ее лица еще больше смягчилось.
— Амо поднимает бурю. Он более активен, чем Марселла. Немного сорвиголова.
Я кивнул, поглаживая живот Арии, задаваясь вопросом, насколько трудным он будет. Если он окажется похожим на Маттео, у нас будет полно дел. Я все еще беспокоился о том, как буду его воспитывать. С Марселлой я испытывал такое сильное чувство защищенности, что никогда не смог бы сурово наказать ее, но мальчик? Мальчик, нажимающий на мои кнопки и должен будет стать сильным для Фамильи.
— Перестань переживать. — мягко сказала Ария.
Я вздохнул.
— Ты слишком хорошо меня знаешь. Не уверен, что мне это нравится.
Ария приподнялась на моей груди.
— Тебе это нравится.
Она была чертовски права. Мне нравилось, что Ария знала меня лучше, чем кто-либо другой, но я все еще старался скрывать от нее некоторые вещи — например, степень моей озабоченности тем, что у меня появится мальчик.
— С каждым днем Амо мне нравится все больше. — сказал я отвлекая ее.
Ария просияла. Когда она впервые предложила мне это имя, я заколебался, потому что данное имя было не очень распространенно в наших кругах, но потом я понял, что это к лучшему. Я хотел, чтобы Амо стал особенным, лучше, чем мы с Маттео, чем все остальные. Лучший Капо и человек.
Ария
Давление в нижней части живота становилось все хуже и хуже в течение ночи. Дата родов была через три дня. Глядя в темный потолок, я размышляла, стоит ли будить Луку, но боялась, что это всего лишь ложная тревога. У него был тяжелый день, и ему необходимо было поспать. Сильная схватка заставила меня вздрогнуть, и я убаюкивала своего малыша, сжав губы вместе.
Лука зашевелился рядом со мной.
— Что случилось, любимая?
— Ничего страшного, скорее всего. Не хотела тебя будить. Но у меня начались схватки.
Лука сразу же включил свет и повернулся ко мне с обеспокоенными глазами. Он легонько прикоснулся к моему животу, словно опасался, что он взорвется, если он надавит на него слишком сильно.
— Может, поедем в больницу?
Если бы это были ложные схватки, мы бы впустую провели несколько часов в больнице, и Лука провел бы целую ночь без сна.
— Не думаю...
Еще одна, более сильная схватка прервала меня, и задыхаясь мои пальцы впились в простыни.
Лука покачал головой.
— Мы едем, сейчас же.
Я могла только кивнуть. Лука помог мне встать с кровати и позвонил Маттео, пока я одевалась в летнее платье, просто потому, что оно было удобным и его можно будет без хлопот снять.
— Мама? — позвала Марселла из своей комнаты. — Папа.
— Я возьму Марселлу. — сказал Лука и исчез, прежде чем вернуться с нашей маленькой девочкой на руках, которая была наполовину скрыта за своим любимым медвежонком. — Тебе будет холодно. — заметил Лука, увидев, что на мне надето.
Я отрицательно покачала головой.
— Поверь мне, холод будет последним, о чем я буду думать.
Одной рукой Лука схватил больничную сумку, а другой держал Марселлу. Ее темные волосы торчали во все стороны, и она сонно терла свои голубые глазки.
Я медленно спускалась по лестнице, делая шаг за шагом, в то время, как Лука бросал на меня обеспокоенные взгляды через плечо.
Очередная схватка заставила меня ухватиться за перила сохраняя равновесие. Лука быстро спустился по оставшимся ступенькам и поставил Марселлу и сумку на пол.
— Подожди здесь. Мне нужно помочь твоей маме.
Марселла кивнула большими глазками, выглядя потерянной, стоя в своей розовой пижаме, где Лука оставил ее. Она не понимала, что происходит, и я не знала, как ей объяснить. Она знала, что скоро у нее появится братик, но для нее он волшебным образом станет подарком. Как бы мне хотелось, чтобы все было именно так.
Лука обнял меня и медленно помог спуститься по оставшейся лестнице. Лифт начал подниматься, и через мгновение в нашу квартиру вошел Маттео в спортивных штанах. Он перевел взгляд с Луки и меня на Марселлу, которая прижимала к груди своего медвежонка.
Он подошел к ней.
— Вот моя любимая девочка. — сказал он, улыбаясь, но Марселла не улыбнулась, а только посмотрела на него большими водянистыми глазками.
Мое сердце болело, но я не была уверена, как облегчить это для нее. Возможно, если бы я не испытывала такой сильной боли, мы могли бы что-то придумать, но сейчас я ничего не могла.
Маттео с улыбкой присел перед ней на корточки.
— Как насчет того, чтобы провести ночь со своими любимыми тетей и дядей? Джианна готовит шоколадное печенье, пока мы тут разговариваем.
Я решила, что сегодня самое подходящее время нарушить правило «никакого шоколада после чистки зубов.»
— Они вкусные? — спросила Марселла, наклонив голову в своей обычной милой манере.
Маттео усмехнулся.
— Ну, тесто куплено в магазине, какие-то необычные органические продукты, так что, скорее всего, они будут съедобными, если мы сейчас спустимся и убедимся, что твоя тетя их не сожжет.
— Хорошо. — сказала Марселла хриплым голосом.
Потом снова посмотрела на нас с Лукой.
— Иди, принцесса. Я прослежу, чтобы с твоей мамой все было в порядке.
Маттео раскрыл объятия, и Марселла тут же придвинулась к нему, прижимаясь ближе. Лицо Маттео смягчилось, когда он подхватил ее на руки и прижал к груди.
— Проследи, чтобы мой брат не попал в беду без меня.
Я улыбнулась.
— Не волнуйся. Я присмотрю за ним.
Маттео ухмыльнулся, потом посерьезнел и посмотрел на Луку.
— Я позабочусь о ее безопасности.
Мы вместе вошли в лифт и спустились на этаж Маттео и Джианны. Моя сестра поспешила ко мне в чем-то похожем на боксеры Маттео и обрезанную майку, когда двери открылись, и поцеловала меня в щеку.
— Держи меня в курсе.
Я кивнула, ощущая, как быстро приближается очередная схватка. Джианна повернулась к Луке.
— Береги ее. — не дожидаясь ответа, она взъерошила волосы Марселлы и поцеловала ее в щечку. — Как насчет того, чтобы покрасить ноготки на ногах? Может, мы с тобой даже сможем убедить Маттео позволить нам покрасить и его тоже. — она дерзко улыбнулась Маттео.
— Да, пожалуйста, Маттео. Пожалуйста. — сказала Марселла, хлопая длинными темными ресницами в сторону дяди.
Маттео бросил на Луку страдальческий взгляд.
— Поторопись ради меня.
— Я не буду думать ни о чем другом во время родов. — пробормотала я, вцепившись в руку Луки мертвой хваткой.
Лука нажал на кнопку, которая должна была доставить нас вниз, и двери закрылись перед улыбающимися лицами Джианны, Марселлы и смирившегося Маттео. Как только мы скрылись из виду, я резко выдохнула и наклонилась вперед, приподнявшись на бедрах, пытаясь дышать сквозь спазмы.