– Что со мной? – ахнула я, оседая по барной стойке. – Боже, что?..
Вокруг, как прежде, плясали люди в карнавальных костюмах, гремела музыка, но я словно ослепла и оглохла. Мой мир сейчас был внутри, в моей голове, и он взрывался. Рушился, как карточный домик! Алик ловко перемахнул через стойку и подхватил меня под руки, если бы не он – валяться бы мне сотней осколков, прямо как тому стакану Велора.
− Не могу... дышать, − дрожала я, а сама из последних сил пыталась не упасть на колени. Не перед Велором. – Чужие... мысли. Не мои!
На меня косились и неприкрыто таращились, а я не могла остановиться. Кричала единственный вопрос в пустоту – что-со-мной-такое? Благо через зал уже неслись Леонард с Ритой. Маргарита схватила меня за плечи, а Леонард Велора. Похоже, Дракула тоже потерялся во времени-пространстве, но теперь медленно приходил в себя, а у меня с осмыслением возникла проблема. Большая.
Марго отчаялась привести меня в чувства и, на ходу крикнув что-то Леонарду, вместе с барменом поволокла меня прочь сквозь толпу. Вернее, тащил Алик, а Рита неслась впереди и расталкивала всех, кто попадался на пути.
До выхода я не добралась. Точнее, добралась, но не помню как. Под громкий смех Натаны, залипший в мозгах как на повторе, я отключилась. Потеряла сознание!
Впервые в жизни.
Глава 3. Шах и мат, вампирюга!
Утро. Оно навалилось серой тяжестью. За окном крапал противный осенний дождь, а небо, напоённое свинцом, грозилось рухнуть и придавить меня. Вернее то, что от меня осталось. События ночи казались такими далёкими и туманными, что разум не желал принимать их за правду.
– О-о-м… – прикрыла я глаза рукой, оклемавшись только к вечеру.
Виски ломило, ладонь саднило, а подняться с постели было страшно. Я лежала в полутьме спальни в доме родителей и жмурилась от головной боли, когда в комнату заглянул Ярослав – младший, «горячо любимый» брат. Долговязый парнишка, восьмиклассник.
– Ты как? – спросил он, просочившись в приоткрытую дверь.
Я не ответила. Может, решит, будо сплю, и уйдёт? Но вредный подросток уселся на край постели и, взбудораженно сверкая тёмными глазами, заговорщически прошептал:
– Ну и влетит тебе от отца, Лизка!
Я отняла руку ото лба. Свести взгляд на лице Ярика оказалось непросто, а выдавить хоть пару слов – за пределами возможностей. Потому я многозначительно промолчала. Брат же нетерпеливо ёрзал.
– Ну, колись уже! Чем вы так убились вчера?
Замерцали воспоминания: я с Ритой в клубе, знакомлюсь с Леонардом, скандалю с Велором, появляется Натана…
– Яр, скройся, – простонала я и вернула ладонь на лицо. Тошнило.
Ярослав обиженно сник.
– Ну чего ты? Мне точно рассказать можешь! Когда я тебя родакам сливал?
Ответить не успела. В комнату вошла мама. Никак наш разговор услышала.
– Проснулась, наконец? Поднимайся. Надо поесть.
Мама злилась. Даже не глянула на меня толком, а Ярик сделал страшные глаза, мол: «Говорил же, дело – труба».
Я попыталась приподняться на локте. Тело обросло противным липким потом. Благо Ярослав повёл себя как джентльмен, подхватил под мышки и помог мне сесть. Я подала брату руку и встала с постели.
– Спасибо...
Ярик кивнул.
Медленно, как старуха я поковыляла в ванную. Пора смыть косметику, под глазами от туши точно огромные синяки. Жаль только, холодная вода не унесёт паршивые воспоминания.
***
На кухне оказалась лишь мама, значит, отец привычно задержался на службе. Но не успела я возрадоваться, в дверь позвонили.
– Яря, открой! – велела мама. – Это папа, наверное.
Ярик, шаркая непомерно здоровенными ступнями, пополз к двери. Вдарил второй нетерпеливый звонок, и сердце у меня в глотке забилось. Я давно не школьница и отцовского гнева не боялась. Но вот разочарования... В подробностях вспомнились минувшие «приключения»: пол прихожей, мама в халате выбегает из спальни, Рита пытается удержать меня и что-то говорит, говорит... Снова пол, пластиковый таз, моя комната, снова таз… Проклятье. Ну почему Марго отвезла меня сюда, а не в мою съёмную квартиру? Плевать, что Макс мог заявиться. Отлежалась бы там.