– Не бойся. Мы тебя точно убережём. Та-ак… – протянул Лео, копаясь в рюкзаке. – Переночуем сегодня здесь. Наверху наверняка жуткий бардак.
Я горячо закивала. Оставаться одной в доме, сошедшем с промо-заставки фильма о привидениях, не хотелось.
Немного погодя вернулся Велор. Свалил ветхие дрова на пол у камина, и мгновение спустя, на стенах заплясали рыжие отблески пламени. От тепла и усталости глаза у меня начали слипаться. Я свернулась калачиком в кресле и стало вдруг спокойно и уютно.
Парни тихонько переговаривались, и я поначалу пыталась прислушиваться. Но волнения за день меня так измотали, что мало-помалу уснула и очнулась только под утро. В камине дотлевали серые от пепла уголья, а в гостиной не было никого, кроме меня. Лишь хмурый утренний свет силился пробиться сквозь тяжёлые пыльные портьеры. Надо бы раздвинуть шторы. Попыталась выбраться из кресла и... не смогла. Тело до того затекло, что мне не меньше получаса пришлось растирать руки, плечи и ноги.
Совладав наконец с собой, я впустила кроху света в угрюмое царство и огляделась. Гостиная и впрямь оказалась просторной, и так как парни уже сняли покрывала с мебели, комната предстала во всей красе.
Обшитые деревянными панелями стены словно замыкали уют. Увесистая люстра на потолке поблёскивала пыльными хрустальными капельками. К большому, чуть потёртому дивану жался лакированный журнальный столик.
Два кресла, пара напольных светильников и полдюжины полок, заваленных всякой всячиной, завершали стройную композицию.
Ничего лишнего. Всё довольно простенько.
Я потопталась в сомнениях. Пойти знакомиться с домом или спросить разрешения у хозяев? Не хотелось прослыть не в меру любопытной гостьей. К счастью, в тот миг в комнату вошёл Леонард.
– А, Лиза! Проснулась уже? А мы тут… щиток починили.
В подтверждение Лео щёлкнул выключателем и − о, чудо! − комнату наполнил свет. А парень явно ждал похвалы.
– Здорово! – подняла я два больших пальца. – Молодцы.
Лео шутливо выпятил грудь и шлёпнул ладонью, будто медаль надел.
– Так, свет есть, вода есть, – начал перечислять он. – Ванная на первом этаже. Выходишь в ту арку и шагаешь налево.
– Поняла, спасибо, – подхватила я рюкзак.
Ванная оказалась просторной и какой-то... «тёплой». Жёлтые бра отражались в мутных зеркалах. Неприметная дверца у полки для полотенец вела в крохотную парную. Банный дух из деревянных панелей до сих пор не выветрился.
− Погреться бы… − мечтательно протянула я, сгрузив рюкзак на тумбу у раковины. Выудила полотенце и косметичку. Стянула толстовку, а вслед за ней футболку и опостылевшие за ночь джинсы.
Ванну, как возможную убийцу, решила не наполнять. Пошаркала найденной щёткой по дну и, заткнув слив, наскоро приняла душ. Вернула лицу и волосам божеский вид и пошагала в гостиную. Но Леонард меня подловил:
– Лиззи, иди сюда!
Я ринулась на зов.
– Здесь кухня, – отчитался Лео, стоило мне войти.
– Огромная какая...
Просторно. Навесные шкафчики и тумбы у стен. Напротив окна с широким подоконником притаилась пара плетёных кресел, а между ними – маленький столик, на котором в гордом одиночестве восседала бесцветная от пыли ваза с сухоцветами.
– По лестнице попадёшь на второй этаж, – продолжал между тем Лео, снимая со здоровенного обеденного стола стулья. – Давай перекусим, и я тебе дом покажу, окей?
Я кивнула и улыбнулась. На завтрак Лео разогрел пиццу из супермаркета. Мы сидели и молча жевали. На вкус пицца оказалась – резина резиной. Зато Велор к завтраку не явился. Выспрашивать, где он пропадает, не рискнула, ведь, как говорят, помяни лихо… Но остро чувствовала – Дракула в доме. Сердце будто не на месте.
Оставалось надеяться, что в проснувшемся «чутьё» виновата лишь моя буйная фантазия, а не происки наведённого Натаной проклятия.
***
После завтрака Леонард и впрямь устроил экскурсию. Мы шатались по дому, стягивали с мебели чехлы и болтали ни о чём. Лео много шутил и всё больше выспрашивал обо мне. Мои же вопросы он ловко сводил на нет или вовсе отвечал вопросом на вопрос.
Тогда я впервые уловила в парне незримые повадки Велора. Эдакие нити кровного родства. Но этим сходством всё и обошлось. В противовес Велору Леонард каждой клеточкой тела излучал обаяние.