Твою мать! Ну, конечно, как он мог забыть о своей ненормальной жене, и стоило ожидать чего-то такого в ближайшее время. Она всегда делала похожие пакости, когда была чем-то очень недовольна. Кэролайн сидела в его кресле, положив ноги в сапожках на его стол, и пила из бутылки его бурбон. Она дерзко подмигнула ему и, сделав глоток янтарной жидкости, недовольно скривилась.
— Было ошибкой предполагать, что выложенная во дворе буква означает моё имя, — сухо произнёс Клаус, направляясь к столику, где стояли графины всё с тем же бурбоном. Ему нужно было много… очень много бурбона, чтобы не разнести прямо сейчас всё вокруг в радиусе километра. Не обращая внимания на его мрачный вид, Кэролайн продолжала морщась попивать своё «успокоительное». Только такая сумасшедшая, как она, могла сидеть и спокойно наблюдать за разъярённым Никлаусом Майклсоном и даже наслаждаться таким его состоянием. — С каждой новой встречей ты все более изощрённа в своей тупости.
— И тебе привет, муженёк, — не замедлила съязвить в ответ Кэролайн, — похоже, тебе предстоит перенести отвратительную ночку с моим внезапным появлением. Если бы не крайний случай, ноги моей не было в этом бомжатнике, и тем более не пила это гадское пойло сейчас. Знала бы, в какой ты нищете живёшь в своём вшивом городишке, привезла бы в качестве сувенира ящик коньяка с возрастом нескольких веков, прям столько же, сколько мы не виделись, и ещё бы столько не видеться с тобой.
Клаус сел на диван, что стоял рядом с его рабочим столом, который она облюбовала, и прикрыл глаза, стараясь утихомирить разбушевавшуюся внутри себя ярость. Другого состояния он никогда не испытывал рядом с ней, да и с её стороны спокойствие лишь было фальшью. Конечно, он знал, что заставило её приехать к нему. И осознание её безвыходной ситуации понемногу начинало действовать как успокоительный бальзам на его расшатанные нервы. Когда он всё сопоставил в уме, Клауса начинала уже забавлять её безысходность. Подумать только, совсем скоро его будет просить сама Кэролайн Форбс. Он и предположить не мог, что когда-нибудь настанет такой момент. Ну что же, настало время упиваться этим самым моментом.
— Есть один выход, дорогуша, — приоткрыв глаза, буркнул Клаус.
— Удиви меня? — Кэролайн подозрительно прищурила глаза.
— Подними зад с моего кресла и вали с моего города, — усмехнулся он, — это решит все твои проблемы, пока не поздно.
— Нет, милый, — она поцокала язычком, — я ведь сказала, что у меня крайний случай. Ты поедешь в Лондон и займёшь своё место во главе клана — на время, пока мы не разыщем старших. Поверь, я пыталась обойти стороной тебя, но Элайджа, похоже, настроен серьёзно.
— Плевать я хотел на тебя, на твой клан, на Элайджу и на всех вас вместе взятых. Меня изгнали, и если ты не забыла, это произошло из-за тебя. — Клаус неожиданно навис над ней, но она лишь только улыбнулась, поднимая насмешливый взгляд, и как же он всегда желал стереть с её лица эту фальшивую улыбку.
— Угомонись, дорогой, — она провела острым ноготком по его щеке, и Клаус с отвращением отпрянул от неё. — Теперь у тебя появилась возможность вернуться. Относись к этому проще. Я посодействовала твоему изгнанию, я же и возвращаю тебя в строй.
— Клаус? — в дверях появилась блондинка-полукровка, которой Кэролайн недавно с таким наслаждением свернула шею. Клаус резко обернулся на её голос. — Что здесь происходит? — Тут он отошёл, и Камилл увидела обидчицу. — Это она на нас напала!
— Вон отсюда, — повелительным тоном приказала Кэролайн.
— Да кто она такая, чёрт побери? — возмутилась полукровка, стремительно направляясь к ней, но так и не дошла, потому как Клаус перегородил ей дорогу.
— Уходи, прошу, Ками. Я тебе потом всё объясню. Прошу… — повторил обеспокоенно Клаус.
Он резко развернулся, когда Камилл с подавленным видом вышла из кабинета, и понял, что пропал. Она насмешливо приподняла брови и отсалютовала ему бутылкой.
— А вот теперь поговорим, муженёк, — сладко произнесла Кэролайн. — Похоже, теперь у меня козырь в рукаве. Твоя любовница новообращённая? Верно? И она твоя слабость, — подытожила она очевидное, — как неосмотрительно с твоей стороны. Скажешь, что тебе опять плевать? Не-е-ет… я тебя прекрасно знаю, милый.
— Я не поеду в Лондон, — упрямо заявил опять Клаус. — Делай, что хочешь, хоть жить тут оставайся. Так уж и быть, выделю тебе пристанище в моём «бомжатнике» на время твоего изгнания.
— Серьёзно? И ты думаешь, что я не побью своим фартовым козырем? — Кэролайн опустила ноги со стола и, поставив бутылку, встала с кресла. — Даю тебе неделю на то, чтобы ты собрал своих полукровок и явился в замок. Я выделю вам шикарные апартаменты. Не лишай свою подружку красивой жизни. — Она подошла к Клаусу почти вплотную и победно улыбнулась. — Если я не буду тебя лицезреть ровно через неделю, то я вернусь. Угадай, что я первым делом пожелаю сделать. — Клаус невольно закрыл глаза, прекрасно представляя, на что именно она способна. — Правильно! Я вырву твоей любовнице сердце с превеликим удовольствием, но ты ведь знаешь, что на этом я не остановлюсь. Затем я перебью всех твоих полукровок, — она рассказывала с таким воодушевлением, что Клаус невольно содрогнулся. — А потом, когда я уничтожу всё, что ты так долго создавал с такой любовью и стремлением, я вернусь в Лондон. Знаешь для чего, милый? — Клаус растерянно покачал головой. — Для того чтобы развязать войну с другими кланами. Ты ведь знаешь, что я не могу лишиться своего клана. Ведь знаешь, да? И я пойду на всё ради него.
— На этот раз ты прямо блещешь своей добротой, дорогуша, — сквозь зубы произнёс Клаус, — но поверь, если ты хоть пальцем ещё раз тронешь моих вампиров, то я превращу твою жизнь в сущий ад. Тебе покажется мелочью война с остальными, которую из-за своего недалёкого ума ты желаешь развязать.
— А знаешь что? — Кэролайн подошла ближе, и теперь Клаус ощущал каждой клеточкой её тело, чувствовал на себе её тёплое дыхание и её запах тела со сладким ароматом духов. Странно, но это не вызывало пока у него отвращения. — Дело не в полукровках, а в ней, и ты пойдёшь на это ради неё.
— Ревнуешь? — фыркнул Клаус. Конечно, он понимал, что она не способна на такие чувства.
— Нет, я не ревную, скорее, ты стал мне ещё больше противен. Можно сказать, что я тебя сейчас завербовала, а ты ведь знаешь, как я презираю таких слабаков.
— Это твои домыслы. Ты ни хрена не знаешь ни о чём. — Клаус резко схватил её за волосы сзади и потянул вниз, чтобы смотреть ей в глаза, но Кэролайн была вовсе не против, она продолжала нахально улыбаться, и Клаус не выдержал: — В отличие от меня. У тебя ведь также имеется слабость в виде Кая Паркера. Поправь меня, если я осведомлён неправильно, дорогуша. Это ведь ты пошла совсем одна спасать своего любовника от ликанов, что хотели завербовать его, а затем бредила от укусов несколько дней. Предвосхищая твой очередной вопрос, откуда я так осведомлён: Ребекка любит меня подонимать по телефону. Хочешь не хочешь, будешь её слушать.
— О-о-о, не знала бы тебя так хорошо, подумала, что это ты как раз ревнуешь. Ты прямо пышешь злобой от этого. С чего бы это, дорогой? — Кэролайн тряхнула головой, освобождаясь от его хватки, и затем провела опять острым коготком по щеке. На этот раз Клаус почувствовал, как по ней потекла маленькая струйка крови. Она провела пальчиком, смазывая кровь, и медленно облизала его. Только через мгновение он понял, что не дышал вовсе. Что за чёрт? Что происходит, вообще, с ним? Она опять очаровала его с помощью своего ведьмака? Но нет. Сейчас он испытывал совсем другое. Он мог контролировать себя, мог трезво мыслить, но при этом желал ответно прикоснуться к ней. Клаус сжал до боли кулаки, чтобы держать подальше от неё руки.