Однако, элементы исчезают или же выходят из-под контроля, стоит заклинателю потерять концентрацию. Тренировки начинаются с упражнения по созданию и удержанию одного элемента на одном пальце, и практик будет считаться полноценным клериком когда научится удерживать и управлять пятёркой элементов на одной руке, ну а высокоуровневые мастера могли управлять и десятью элементами сразу. И Ронье, и Тейза на то время могли управлять лишь пятью элементами.
Так как у него получается одновременно контролировать десятки тысяч элементов?
— Ронье завороженно глядела на падавшие с неба подобно сияющему снегу световые элементы.
С другой стороны, миньоны снова открыли пасти, собираясь повторить дыхание слизью.
Тогда свет, просто плавающий в окружавшем пространстве, начал движение. Словно обладая собственной волей, десятки тысяч световых элементов полетели и водоворотом окутали тела трёх миньонов. Как и в тот раз, когда Меч Лунного Света испустил духовный свет, их кожа потрескалась и поднялся неприятно пахнущий дым, но это длилось недолго.
Множество световых элементов один за другим проникали в серые тела, заставляя их светиться изнутри чистой белизной.
Ужасные монстры, не издав ни звука, рухнули вниз, словно жидкие.
Разлетающаяся слизь испарялась прямо во время падения, и из неё выкатились горные гоблины. Они были без сознания, вся одежда и аксессуары исчезли, но судя по всему, травмированы они не были.
Немного световых элементов обернулись вокруг Ронье с Тейзой и подлечили их раны. Хотя благодаря непередаваемой теплоте и комфорту у них и возникло желание упасть вниз не сходя с места, они приложили все усилия, чтобы остаться на ногах.
В то время когда три миньона совмещённого типа полностью исчезли, а раны Ронье и Тейзы были исцелены, небо снова стало закатного цвета.
Большинство из громадного количества световых элементов выполнили своё предназначение и погасли, но последние несколько сотен парили невысоко над полом, образуя десять колец. Запертым внутри этой высокой клетки, созданной из парящих один над другим световых колец, был, конечно же, никто иной как Император Крюгер Норлангарт. Размеры колец были таковы, что едва не касались ткани плаща, и стоило ему сдвинуться хоть немного, световые элементы бы пронзили тело и расплавили его также, как это только что случилось с миньонами.
Лучи заката, ставшие ещё немного краснее, полностью скрывали лицо человека, и выражения под чёрным капюшоном видно не было. Однако вряд ли человек, столь надменный, каким был Император, молча согласился бы отправиться за решётку.
"Тейза, стоять можешь?"
Её подруга уверенно кивнула, отвечая на этот тихий вопрос:
"Ага, теперь всё хорошо. Спасибо, Ронье."
"Это мне следует... спасибо, Тейза."
Они на мгновенье обнялись, а затем выпустили друг друга из объятий. Ронье быстро пробежалась по травмам, раздробленные кости левой руки были не идеальны, но держались вместе, и лишь тонкие шрамы оставались на правой ступне и над коленом. Тейза, получившая более серьёзные повреждения, также не выглядела так, словно ей было трудно двигаться.
Табельный меч Тейзы, который отбросил миньон, лежал на противоположной стороне бывшего зала, от которого теперь остался лишь пол. Тейза начала двигаться в ту сторону чтобы подобрать его, но та остановила её вскинув левую руку:
"Потом. Следи за Императором."
На слова Ронье её лучшая подруга кивнула с напряжённым лицом. Она беспокоилась за горных гоблинов, лежавших на полу, но оставалась возможность, что Император каким-то образом попробует их использовать. Крепко сжимая Меч Лунного Света, другая осторожно приблизилась к клетке из колец световых элементов.
Кирито и Асуна по широкой дуге спускались с неба. Роль Ронье и Тейзы состояла в том, чтобы убедиться, что Император не станет делать чего-то странного, пока те не приземлятся.
Когда подруги ступили на пол в трёх метрах от клетки, его чёрное одеяние слегка затряслось.
"Ку-ку, ку-ку-ку-ку......"
— ушей достиг липкий, удушающий смех. Кончик меча немедленно на него нацелился, но Император не перестал смеяться.
"....... Крюгер Норлангарт. Вашим планам настал конец, так что будьте добры умолкнуть."
Она сказала так строго, насколько смогла, и смех, наконец, остановился, но несмотря на это, слова, что они услышали вслед, прозвучали столь же высокомерно, как и обычно:
"История годичной давности повторяется, девочка. Могла ли ты тогда себе представить, что я предпочту смерть в лучах славы, оставив тебе лишь сегодняшнее унижение?"