— Конечно.
— И что это за бафф?
— Скоро сама узнаешь.
Асуна укоризненно посмотрела на хитро улыбающегося Кирито и пообещала себе ничего не есть, пока он сначала не продегустирует, — а тут как раз и принесли заказ. К её облегчению, салат, суп и основное блюдо выглядели примерно так, как она себе и представляла. Напарник выдернул пробку из бутылки и налил золотистую жидкость в бокал Асуны.
Несмотря на подозрительное название, вино выглядело как обычное белое. Но не успели её подозрения улечься, как Кирито наполнил свой бокал — а у него жидкость оказалась розовой и газированной.
— Что это за фокусы?
— Я ничего не делал. — Кирито поставил бутылку на стол и вновь улыбнулся. — Это такое вино, оно меняется с каждым бокалом, становясь красным, белым или розовым, обычным или с пузырьками — и так далее. Вот поэтому оно и «игривое».
— То есть тебе досталось розовое игристое, а мне…
Асуна подняла бокал, чокнулась с Кирито и попробовала вино. Холодная, немного терпкая жидкость оказалась приятной на вкус. Она и вправду напоминала белое вино, которое Асуна пробовала в реальности, хотя, конечно, в этом мире в нём не было алкоголя.
— Белое сухое. Да и неплохое притом.
— Ого-о… — протянул Кирито и почему-то внимательно уставился на Асуну.
Та в ответ нахмурилась, и парень тут же отвёл взгляд.
— Кхм, нет, я просто… удивлён, что ты так хорошо разбираешься в вине.
— Я пробовала самую малость… — возразила Асуна и снова поняла, что выдала информацию из реального мира.
Более того, она раскрыла очень щекотливый факт. Теперь Кирито мог подумать, что ей больше двадцати лет, раз она легально пьёт спиртные напитки. На самом же деле ей всего три месяца назад исполнилось пятнадцать, и она очень не хотела накидывать себе лишних пять лет в глазах этого парня. К тому же она всего лишь украдкой попробовала языком вино, которое пили отец и брат.
— Самую-самую малость. Ты ведь наверняка тоже пробовал отцовское пиво.
— Типа того. Только не отцовское, а мамино… — ответил Кирито и посмотрел на звёздное небо, распахнувшееся справа от него.
Асуна последовала его примеру и вдруг вытаращила глаза. От обилия звёзд она поначалу даже не заметила посреди небосвода линию из трёх ярких точек — Пояс Ориона. И раз так, то большая красная звезда сверху и слева от него — Бетельгейзе, ещё дальше влево — Процион из созвездия Малого Пса, а под ними — Сириус из Большого Пса. Зимний треугольник…
— Прямо как в реальном мире… — обронила Асуна, зажмурив глаза и опустив голову.
Она жила в Сэтагае, в Токио, там почти не просматриваются звёзды, но в Мияги, куда она приезжала к родителям мамы, где леса и чистое небо, хорошо видны созвездия. Нахлынули воспоминания о том, как она зимними вечерами сидела с дедушкой во дворе и он показывал ей разные звёзды. Болезненно сильная ностальгия пронзила грудь Асуны.
Прижав правую руку к нагруднику, она почувствовала, что Кирито открывает рот, чтобы что-то сказать.
— Ничего не говори, — прошептала она, быстро покачав головой.
Кирито послушно промолчал.
— Я не хочу думать про реальный мир. Я — Асуна, рапиристка шестнадцатого уровня. Если я перестану в это верить, то больше не смогу сражаться… — выдавила она из себя почти беззвучно.
— Хорошо… я понимаю, — послышался в ответ спокойный голос. — Извини.
Асуна мотнула головой, пытаясь донести до Кирито, что тот ни в чём не виноват. Наконец боль ушла, она выдохнула и подняла голову.
— Это ты меня извини… А теперь давай есть, пока не остыло.
Ужин оказался весьма вкусным, хотя они немного торопились.
У листьев в салате был лёгкий привкус майонеза, горячий суп действительно кипел в горшочке, словно адский котёл, а мясо птицы поро-поро разваливалось на аккуратные кусочки от лёгкого прикосновения вилки, так что разочароваться не пришлось. Когда Асуна допивала третий бокал вина — розового десертного, — официантка как раз принесла сладкое.
— На вид будто бы обычное пирожное с черникой. Неужели это оно?
— Да-да. То самое блюдо с баффом.
Асуне показалось, что пирожное получилось чересчур фиолетовым, — хотя чего ещё ожидать от сверхчерники, — но в тусклом свете четырёх подвешенных к потолку фонарей было сложно правильно распознать цвет. Она подождала, пока Кирито набьёт рот пирожным, убедилась, что еда не отравлена и не проклята, затем отрезала от своего пирожного треугольный кусочек и положила в рот.
— А вкусно! — невольно вырвалось у неё, потому что десерт и вправду оказался выше всяческих похвал.