Поэтому я кивнул, мысленно прорабатывая план действий на случай атаки.
— Да… Оно выпало.
Игроки из ALS зашушукались. На их глазах я свёл вместе указательный и средний пальцы правой руки, поднял и быстро опустил. Тихо звякнуло появившееся меню. Я переключился на инвентарь и материализовал предмет, который убрал туда последним.
Как только из крупиц света появилось трёхметровое серебристое древко, шум голосов стал ещё громче. Я взял «Флаг доблести» за самую середину правой рукой, закрыл меню и ударил тупым концом трофея о пол зала.
— Вот знамя гильдии. Думаю, вы уже знаете, что оно делает, но на всякий случай проговорю: если его вот так поставить на землю, оно даст четыре баффа всем членам гильдии в пятнадцати метрах от себя. Это очень полезная вещь для битв с боссами, но она привязывается к гильдии раз и навсегда.
Даже мой сокращённый рассказ заставил членов ALS зароптать. Некоторые смотрели на белое полотнище так, словно им уже мерещились на нём цвета ALS.
Однако Кибао вновь проявил свою выдержку, всего лишь фыркнув, и сразу же перешёл к самому главному вопросу:
— Ясен пень, непобедимый битер не мог не захапать эту штуку себе. И? Ты ж воротишь нос от обеих гильдий. Кому тогда отдашь знамя?
Вот и настал момент истины.
Я глубоко вдохнул, напряг мышцы пресса, медленно поднял знамя… и звонко ударил им о пол.
— Я мог бы отдать этот флаг тебе, Кибао. Но у меня есть два условия.
— Да? Говори.
— Условий два, но мне хватит исполнения любого из них. В том случае, если за победу над одним из будущих боссов рейд-отряду достанется такое же знамя и его заберёт ALS или DKB, я сразу же отдам свой флаг второй гильдии.
— Это ещё когда будет!
— Столько времени попусту потратим!
Из тыла послышалось несколько возгласов, но Кибао кивнул и взглядом предложил продолжить.
Я набрал побольше воздуха и озвучил второе условие:
— Или же — если ALS и DKB решат объединиться и создать новую гильдию. В таком случае я тоже без вопросов отдам знамя.
Мучительная тишина продержалась секунды три. Наконец её разорвали громогласные выкрики:
— Такого точно никогда не будет!
— Чтобы мы объединились с этими элитистами? Что за шутки?!
— Ты бы ещё их спросил! Они сразу скажут, что ты свихнулся!
Две дюжины раздражённых мужчин медленно надвигались на нас. Я ощутил, как Асуна возле меня слегка напряглась, но продолжал молчать, краем глаза оценивая расстояние до лестницы.
Вдруг сквозь шум и гам прорвался резкий голос:
— Я… я всё знаю! Он с самого начала не собирался отдавать флаг! Специально выдвигает невозможные условия, чтобы оставить знамя себе и с его помощью создать свою гильдию!
Я и раньше слышал этот неприятный, бьющий по ушам голос.
В комнате босса Первого уровня он раскрыл, что я был бета-тестером.
В комнате босса Второго уровня он обвинил «Храбрецов Легенд» в том, что из-за их аферы погибли люди.
В комнате босса Третьего уровня он упрекал нас с Асуной за то, что мы якобы пытаемся присвоить квесты эльфийской кампании.
Из толпы игроков выбежал игрок с кинжалом — кажется, его звали Джо. Из-за кожаной маски с прорезями для глаз он выглядел комично, но я не мог разглядеть его лица.
Джо показал на меня скрюченным, словно коготь, указательным пальцем и продолжил:
— Господин Киба, не слушайте бредни этого негодяя! Их тут всего двое! Есть уйма других способов забрать у них флаг!
Хотя нет…
Я слышал этот резкий, пронзительный голос где-то ещё. Но он раздавался не перед толпой, а… то ли в городе, то ли за городом, то ли вообще в подземелье…
Но прежде чем я успел хоть что-то вспомнить, в зале послышался другой голос, угрожающий и низкий:
— Силой, что ль, Джо?
— Конечно! У нас четыре полные группы, мы этих двоих одной левой…
— Ну ты и придурок!
Слова Кибао раскатились, словно удар грома, и глава гильдии схватил Джо за грудки. Подтянув невысокого игрока к себе, он почти упёрся лбом в кожаную маску и прорычал подчинённому:
— Пусть подсказка про флаг, которую ты добыл, оказалась правдой, но если мы начнём отжимать предметы, хоть и охрененно ценные, у других игроков, то станем просто шайкой бандюков! Подумай своей башкой, для чего существует ALS!
Оттолкнув от себя Джо, Кибао повернулся к нам, поморщился, но кивнул: