Я медленно открыл глаза. В первый миг ощущение было такое, словно два мощных белых луча проникли мне в самую душу, — я тут же зажмурился.
Некоторое время спустя я нерешительно приподнял веки вновь. Мириады цветов хлынули сквозь зрачки. Лишь тут я заметил, что мои глаза покрыты какой-то жидкостью.
Я моргнул, пытаясь от неё избавиться. Но жидкость продолжала течь. Это были слёзы.
Я плакал. Почему? В моём сердце оставалось лишь острое, мучительное чувство утраты. Слабые голоса звучали в ушах, словно кто-то звал меня по имени.
Я прищурился, чтобы легче переносить яркий свет, и кое-как сумел унять слёзы.
Судя по ощущениям, я лежал на чём-то мягком. Сверху было что-то вроде потолочных плиток. Ряды и ряды гладких панелей. Некоторые испускали мягкий свет, как будто позади них горели светильники. На самом краю поля зрения виднелась металлическая щель. Кондиционер, что ли? Из щели с низким гулом выходил воздух.
Кондиционер. Иными словами, механизм. Как здесь могло существовать что-то подобное? Никакой кузнец не мог изготовить механизм, какими бы высокими характеристиками он ни обладал. Если то, что я увидел, действительно было машиной — значит, это не…
Это не Айнкрад.
Я распахнул глаза. От одной этой мысли моё сознание полностью пробудилось. Я поспешно попытался вскочить…
Однако тело совсем не слушалось. Не было сил. Правда, моё правое плечо приподнялось на пару сантиметров, но тут же свалилось обратно.
Лишь правая рука более-менее подчинялась командам. Я выпростал её из-под покрывающей всё моё тело простыни и поднёс к глазам.
Какое-то мгновение я не мог поверить, что эта иссохшая рука — моя. Ни за что на свете вот это не смогло бы удержать меч.
Рассмотрев болезненно-белую кожу попристальней, я обнаружил, что она вся покрыта волосками. Под самой кожей виднелись голубые вены, возле суставов — морщинки. Всё было таким реалистичным, что пугало. Таким физиологичным, что создавало неуютное ощущение.
На сгибе локтя полоска пластыря удерживала металлическую иглу — судя по всему, для инъекций, — от которой шла длинная тонкая трубка. Проследив за этой трубкой глазами, я обнаружил прозрачный контейнер на серебристой стойке. Он был процентов на семьдесят заполнен какой-то оранжевой жидкостью, которая медленно, ритмично капала.
Я пошевелил лежащей вдоль тела левой рукой, пытаясь на ощупь оценить своё положение. Похоже, я был полностью раздет и лежал на кровати из какого-то плотного гелеобразного материала.
Температура кровати, видимо, была ниже, чем у моего тела: от неё исходила влажная прохлада. В голове всплыло далёкое воспоминание. Когда-то я видел в новостях, что такую кровать разработали специально для пациентов, которые не могут двигаться. Она не давала коже воспаляться и могла разлагать отходы жизнедеятельности.
Я огляделся. Маленькая комната. Стены такого же светло-серого цвета, как и потолок. Справа огромное окно, закрытое белыми шторами. Что снаружи, я разглядеть не мог, но жёлтый солнечный свет проникал внутрь прямо сквозь материю.
Слева у изножья кровати стояла четырёхколёсная металлическая тележка, на ней — корзиночка из ротанга. В корзинке был букет простеньких цветов — похоже, сладкий аромат исходил как раз от них. Позади тележки виднелась закрытая прямоугольная дверь.
Судя по всему, эта комната была больничной палатой, а я — её единственным обитателем. Я вернулся взглядом к поднятой правой руке, и вдруг мне в голову пришла одна мысль. Я шевельнул рукой, сведя вместе указательный и средний пальцы.
Ничего. Ни звукового эффекта, ни экрана меню. Я двинул рукой снова, более энергично, потом ещё. Результат оставался одним и тем же.
Значит, я действительно был не в SAO. Тогда где — в другой какой-то виртуальной реальности?
Однако все пять органов чувств буквально кричали, что существует и другой вариант. Это — реальный мир. Это мир, который я покинул два года назад и не надеялся уже увидеть снова.
Реальный мир — далеко не сразу мне удалось осознать значение этих слов.
Долгое время единственной реальностью для меня оставался тот мир мечей и сражений. Я всё ещё не мог до конца поверить, что его больше нет, что я уже не его часть.
Значит, я вернулся?
Даже эта мысль не вызвала во мне радости или других сильных эмоций. Только смятение и чувство утраты.
Значит, это и есть упомянутая Каябой награда за прохождение игры. Несмотря на то, что я определённо умер в том мире и моё тело распалось. Я принял это, даже чувствовал удовлетворение.