Коротышка вспыхнул неистовым пламенем.
Заклинанием ли, Инкарнацией ли, но Чуделкин превратил самого себя в огненного шута и начал взлетать по спирали.
От этого зрелища даже на лице Администратор появилось изумление и, кажется, ужас.
Пылающие руки Чуделкина вцепились в ноги Первосвященницы, которая уже почти добралась до выхода.
Растянутое тело Верховного старейшины обвилось вокруг Администратор змеиными кольцами. Алое пламя охватило их обоих.
Волосы Администратор вспыхнули, плавясь у кончиков. Губы изогнулись и исторгли крик:
— Отпусти! Отпусти меня, нахал!
Но для Чуделкина слова хозяйки были всё равно что признание в любви. На круглом лице появилась счастливая улыбка.
— Аххх… Наконец-то… Наконец-то я сольюсь воедино с Её Величеством…
Короткие руки крепко обняли тело Администратор. Трещины на коже раскалились докрасна, от них начали отваливаться мелкие осколки.
— Как ты смеешь… касаться меня… уродливый шут?!
Слова вырывались из неё отрывистыми воплями. Серебристые искры, бьющие из тела Администратор, смешивались с пламенем Чуделкина и освещали комнату ослепительным сиянием.
Тело старейшины утратило прежнюю форму и превратилось в сгусток пламени. В конце концов от шута осталось лишь счастливое лицо в самом центре огня, повторяющее последние слова:
— Аххх… Ваше Величество… Моя… госпожа… Админи… стра… тор…
Затем вспыхнуло и тело Администратор.
С охваченного огнём лица владычицы мира сошёл и страх, и гнев. Она обратила взгляд серебряного глаза к потолку. Даже погибая, Администратор оставалась невероятно прекрасной.
— Я… мой… мир…
Однако я так и не услышал, что она пыталась сказать.
Бушующее пламя резко уменьшилось в размерах, превратилось в серебристый свет и выплеснулось во все стороны.
Это был не столько взрыв, сколько превращение материи в изначальный свет, который наполнил зал. Не было ни грохота, ни дрожи; гибель самой старой души Андерворлда породила лишь неосязаемую волну, которая растеклась во все стороны, достигла границ замкнутого пространства — и ушла дальше.
Безмолвный серебристый свет продолжал сиять. Мне даже показалось, что так будет вечно.
Наконец он начал затухать, а к миру вернулись краски.
Я несколько раз моргнул, прогоняя слёзы — не иначе из-за слепящего света, — и посмотрел в центр взрыва.
Следов девушки и шута нигде не было. Столб света тоже погас, осталась лишь поднявшаяся из пола колонна и кристаллическая виртуальная консоль.
И разум, и инстинкт пришли к одному и тому же выводу: Первосвященница Администратор, она же женщина по имени Квинелла, наконец-то исчезла. Её Жизнь достигла нуля, и система сбросила лайткуб, в котором хранился её флактлайт, в начальное состояние.
Так же, как и лайткуб Кардинал, который наверняка находился по соседству.
— Всё… кончено?.. — машинально пробормотал я, продолжая стоять на коленях. — Я правильно поступил… Кардинал?..
Ответа не было, но щека словно ощутила ветерок, подувший из воспоминаний. В этом дуновении я ощутил запах старых книг, свечей и сладостей — аромат Кардинал, обнявшей меня в Великой библиотеке.
Я вытер слёзы левой рукой и заметил, что чёрный плащ непонятно когда опять превратился в рубашку. Затем я повернулся и пополз к Юджио, лежавшему почти в самом центре комнаты.
Из безжалостно разрубленного тела изредка падали капли крови. Считаные минуты оставались до иссякания его Жизни.
Я со всей возможной скоростью подполз к напарнику и первым делом подтащил нижнюю половину его тела к верхней, надеясь остановить кровотечение.
Соединив половинки, я поднёс левую руку к ране и наполнил разум образом исцеляющего света.
Под ладонью зажёгся такой тусклый свет, что разглядеть его можно было лишь прищурившись. Однако я всё равно старательно прикладывал его к ране в надежде закрыть её.
Но…
Красная жидкость, воплощение жизненной силы Юджио, продолжала вытекать, даже не думая останавливаться. Моему заклинанию отчаянно не хватало сил, чтобы справиться с настолько серьёзной раной. Умом я понимал это, но продолжал упрямо водить руками и кричать:
— Остановись… остановись же! Ну почему?!
Разве в Андерворлде не воображение решает всё? Разве здесь нельзя вызвать любое чудо, если сильно захотеть?
Я просил и молился, выжимая все силы из своей души.
Но кровь Юджио вытекала капля за каплей.
«Воображение может изменить лишь положение и внешний вид объектов. Приоритет, прочность и другие численные характеристики ему не под силу…» — мелькнуло возможное объяснение на задворках сознания, но я не смог согласиться с ним.