Поэтому персонажи, с которыми Лифа играла каждый день, — Силика, Асуна, Лизбет — были очень похожи на свои прототипы, если не считать расовых особенностей. Кирито, однако, когда у него появилась такая возможность, не стал возрождать свою первоначальную внешность, а предпочёл и дальше играть прежним спригганом. Более того, он решил сбросить свои характеристики — отказался от впечатляющих навыков и начал развиваться с нуля.
Сейчас Лифе вдруг захотелось узнать причину, и она спросила, пока они с Кирито парили в небе:
— Слушай, бра… Кирито-кун, почему ты не вернул себе старую внешность, как остальные?
— Хмм…
Кирито скрестил руки на груди, его глаза затуманились, как будто он смотрел куда-то вдаль. Потом он едва заметно улыбнулся и ответил:
— Потому что Кирито из того мира свою роль уже сыграл.
— …Понятно, — и Лифа тоже чуть улыбнулась.
Сперва она познакомилась с воином-спригганом Кирито, потом они вместе совершили путешествие к Иггдрасилю. Воспоминание об этом доставляло радость.
Расположившись в воздухе вертикально, она под летела к Кирито и взяла его за правую руку.
— Слушай, Кирито-кун. Давай потанцуем.
— Что?
Таща за собой выпучившего глаза Кирито, Лифа заскользила над облаками.
— Есть такая высокоуровневая техника, её недавно придумали. Можно висеть в воздухе и при этом медленно двигаться вбок.
— О, вот как…
Ничто так не стимулировало Кирито, как брошенный ему вызов; его лицо сразу стало серьёзным, и он начал пытаться копировать движения Лифы. Но практически сразу же потерял равновесие и опрокинулся.
— Уоооа!
— Хе-хе, ничего не получится, если ты будешь пытаться двигаться вперёд. Всё, что тебе нужно, — прикладывать чуть-чуть подъёмной силы и одновременно скользить вбок.
— Ммм…
Лифа тянула Кирито за руку; тот несколько минут барахтался, но, с его способностью быстро всё схватывать, вскоре освоил трюк.
— О… ясно, вот, значит, как это работает.
— Именно. Хорошо, отлично.
Улыбнувшись, Лифа достала из кармашка на поясе флакон, откупорила и отпустила в воздух. Из флакона потекли капельки серебряного света, и одновременно непонятно откуда раздалась чистая музыка, как будто играл целый ансамбль. Такие предметы продавали высокоуровневые менестрели-паки, фактически это были записи их игры.
Подчиняясь ритму музыки, Лифа медленно вошла в танец.
Большой шаг, маленький шаг, снова большой шаг — двое мягко кружили в воздухе, держась за руки. Лифа смотрела Кирито в глаза, импровизируя на ходу, стараясь, чтобы направления их движения совпадали.
Двое скользили, кружась друг вокруг друга над бескрайним морем облаков посреди тихого, бледного лунного сияния. Сперва медленно, потом с каждым шагом всё быстрее и быстрее.
Зелёные искры, рассыпающиеся от крыльев Лифы, сталкивались с белыми искрами, рассыпающимися от крыльев Кирито, и исчезали. Шум ветра стих. Лифа медленно закрыла глаза.
Чувства Кирито текли из его сердца через кончики пальцев, и Лифа ощущала и принимала их.
Она подумала, что это, возможно, последний раз.
Так уже случалось, что благодаря какому-то волшебству чувства её и Кирито переплетались. И это сейчас, наверно, тоже было в последний раз.
У Кирито-Кадзуто был свой мир. Школа, друзья, девушка. Его крылья сильны, шаги слишком широки; как ни тянись за ним, всё равно ей не дотянуться.
С того самого дня два года назад, когда он не вернулся из путешествия, которое начал в том виртуальном мире, дороги его и сестры действительно начали расходиться. Чтобы попытаться его догнать, Лифа примерила на себя крылья феи; но половина сердца Кадзуто и остальных по-прежнему была заполнена миражом той крепости, что некогда парила в небе.
Наука и техника наступают, и виртуальный мир становится реальным, безграничным. Он выходит за рамки простой игры. Люди, однако, недостаточно умелы, чтобы жить во многих реальностях сразу. Кадзуто накопил слишком много радостей, горестей и любви в том мире. В сказочном мире, куда Сугухе никогда не попасть.
Лифа чувствовала, как из-под её закрытых век текут слёзы.
— …Лифа?..
Голос Кирито коснулся её ушей.
Лифа открыла глаза и с улыбкой посмотрела ему в лицо. И одновременно льющаяся из флакончика музыка стала утихать. Как только она смолкла, исчез и сам флакончик, издав на прощание звон бьющегося стекла.