Дрожащими пальцами она вновь нажала на спусковой крючок. На этот раз пистолет подпрыгнул, и острая боль пронзила локти и плечи Сино. Её отбросило назад, спиной она ударилась о стойку. От удара у девочки перебило дыхание, она даже звука выстрела толком не услышала.
Вторая пуля попала мужчине под правую ключицу, тоже прошла навылет и ударилась в стену у него за спиной. Он пошатнулся, затем поскользнулся на собственной крови и упал спиной на линолеум пола. Но и это его не остановило.
— А-а-а-а!!! — яростно взревел он и, опираясь на руки, попытался встать.
Сино охватил ужас. В голове мелькнула мысль, что если в этот раз она не остановит мужчину наверняка, то он непременно убьёт и её, и маму. Не обращая внимания на острую боль в руках и плечах, она сделала два шага вперёд. Навела оружие на середину туловища человека, уже приподнявшегося сантиметров на двадцать.
От третьего выстрела ей вывихнуло правое плечо. Сейчас Сино ничто не поддерживало, так что отдачей её отбросило назад. Она свалилась на пол, но пистолета из рук не выпустила.
Как и в прошлый раз, пистолет яростно дёрнулся, послав вылетевшую пулю сантиметров на десять выше того места, куда Сино целилась. Точно в середину лица грабителя. С громким стуком его голова упала на пол. Больше он не двигался и не кричал. Сино из последних сил приподнялась и убедилась, что мужчина не шевелится.
«Защитила».
Это была первая её мысль. Она защитила свою маму. Сино повернула голову к матери, всё ещё лежащей на полу поблизости. И увидела, как мама, которую она любила больше всех на свете… смотрит прямо на Сино, и глаза её полны ужаса.
Сино опустила взгляд на свои руки, по-прежнему сжимающие пистолет. Они были все в багровых капельках. Девочка открыла рот и наконец пронзительно закричала.
— А-а-а!..
Не переставая тоненько кричать, Сино неотрывно глядела на «Процион», крепко сжатый в руках. Тыльную сторону ладоней и пальцы покрывали капельки крови. Сколько бы она ни моргала, кровь не исчезала. Липкие капли одна за другой падали ей под ноги.
Вдруг из глаз полилась жидкость. Всё исказилось, утонуло в чёрном блеске игрушечного пистолета. Посреди черноты она видела лицо того человека. Третья пуля полетела ему в лицо. Там, где она ударилась, появилась удивительно маленькая ранка, напоминающая родинку. Но тут из его затылка потёк густой красный туман. С лица исчезли все эмоции, вся жизнь. Потом внезапно левый глаз задвигался. Зрачок, подобный бездонному колодцу, уставился на Сино. Он смотрел ей прямо в лицо.
— А… а…
Внезапно её язык прилип к гортани, и она почувствовала, что не может дышать. Одновременно её желудок конвульсивно сжался.
Стиснув зубы, Сино собрала волю в кулак и швырнула «Процион» на пол. И тут же на подкашивающихся ногах бросилась в туалет, мокрой и холодной от пота рукой она схватилась за дверную ручку. Едва она успела поднять крышку унитаза, как горячая жижа хлынула вверх по пищеводу. Её рвало снова и снова, корчило в спазмах, как будто тело пыталось исторгнуть из себя всё, что в нём было.
Когда желудок наконец успокоился и перестал содрогаться, Сино была совершенно обессилена. Протянула левую руку к кнопке смыва, нажала. Не без труда поднялась на ноги. Затем, сняв очки, снова и снова мыла руки и лицо ледяной водой из-под крана. Наконец она прополоскала рот, взяла чистое полотенце с полки и, вытирая лицо, вышла из туалета. Мыслительные способности были полностью парализованы.
На заплетающихся ногах Сино вернулась к себе в комнату. Изо всех сил стараясь не замечать валяющийся на полу игрушечный пистолет, она накрыла его полотенцем. Затем, держа за ткань, подняла и закинула в глубину открытого ящика стола. С грохотом задвинув ящик, окончательно вымотавшаяся Сино рухнула лицом вниз на кровать. Капли воды с мокрых волос смешивались со слезами на щеках и, стекая, впитывались в футон. Сама того не осознавая, Сино вновь и вновь тихонько бормотала одни и те же слова:
— Помогите… кто-нибудь… помогите… спасите меня… кто-нибудь…
Следующие несколько дней после ограбления отложились в её памяти очень смутно.
Она помнила, что когда взрослые в тёмно-синей форме напряжёнными голосами сказали ей отдать пистолет, то оказалось, что её пальцы закостенели и, сколько она ни старалась, не желали разжиматься. Помнила много вращающихся красных огней и колышущихся на ветру жёлтых лент. И что откуда-то бил по глазам белый свет. Помнила, что, когда её усадили в полицейскую машину, она наконец почувствовала, что у неё болит правое плечо, робко пожаловалась и полицейский отвёз её в больницу. И прочие обрывочные воспоминания.