Если… если кто-то укрылся за этими тенями и целится в меня из оружия, которое убивает с одного попадания, я, возможно, не смогу обнаружить его невооруженным глазом. Вдобавок враг, готовящийся в меня стрелять, имеет и другое преимущество – он может становиться полностью прозрачным. Единственное, на что я мог надеяться в плане зрения, – отпечатки ног, которые должны оставаться на песке. Однако даже я не могу видеть на расстоянии больше километра. Даже если очень сильно хочу. А шаги, которые теоретически могут быть слышны, когда враг будет двигаться, заглушит ветер, и их звук не достигнет моих ушей.
…Что ж, тогда я с таким же успехом могу закрыть глаза и заткнуть уши.
Стряхнув с себя страх, я молча закрыл глаза. Потом убрал из сознания ветер, сухой холодный воздух и шорох песка, пересыпающегося возле моих ног.
Где-то вдали послышалось движение. Кто-то бежит, очень быстро. Звук шел с юго-запада, так что это, должно быть, Ямикадзе.
Я изо всех сил постарался сдержать позыв ринуться навстречу бегущему. Ямикадзе – добыча Синон, она наверняка его остановит. Поэтому я убрал из сознания доносящиеся сзади шаги и направил все чувства вперед, отчаянно сосредоточиваясь в поисках любого возможного «изменения».
Ах… ну конечно. Я вспомнил. Той ночью, когда мы устроили крестовый поход на «Веселый гроб», я ведь не увидел и не услышал их засаду. Просто было «плохое предчувствие». И я тогда инстинктивно развернулся и увидел какие-то тени на развилке коридора в донжоне.
Так как же звали типа, который тогда возглавлял атаку на нас? Это был не лидер «Веселого гроба», не ПоХ – того вообще там не было, если память мне не изменяет. Скорее всего, кто-то высокопоставленный. Его оружием был эсток – тонкий как игла клинок, вовсе без лезвия, но с невероятной пробивающей способностью. Он покачивался, глядя на меня своим острым концом, и даже, помнится, сверкал…
Я убил его тогда? Нет, кажется, нет. Когда у него осталось меньше половины хит-пойнтов, он обменялся с партнером и медленно отошел назад.
Прежде чем пропасть из виду, он вроде сказал мне что-то. Не то чтобы какие-то великие слова… запинающийся голос, от которого ушам было больно.
– …Кирито. Когда-нибудь, я, красиво, убью тебя, обязательно.
…Эта манера речи, эта аура, эти глаза, красно горящие под капюшоном…
Внезапно резкая боль вспыхнула у меня между бровями.
Именно такое ощущение. Чувство, нацеленное на меня, холодное как лед, безжалостное и липкое – жажда убийства.
Я распахнул глаза.
Далеко в пустыне, под кактусом, стоящим к востоку и чуть к северу, что-то вспыхнуло.
Был ли это кончик эстока или вспышка от выстрела из снайперской винтовки?
Я дернулся всем телом вправо. Нет, когда я только собирался дернуться вправо, мне на лоб уже надавила страшная мощь атаки. Ток времени изменился. Чувство невероятной тяжести, от которой, казалось, сам воздух вокруг смерзся –
Летящая на громадной скорости и бешено вращающаяся пуля скользнула по чуть отклонившемуся виску и, оторвав клок волос, унеслась куда-то назад.
– О… оооооооооо!!!
Оставив парить в воздухе оторвавшуюся прядь, я с воплем оттолкнулся ногами от песка.
***
…Вот это скорость!
Хотя в прицел Синон разглядела наконец силуэт Ямикадзе, мчался он куда быстрее, чем она ожидала. С задранной до максимума AGI и прокачанным до предела навыком «рывок» он несся так стремительно, что походил на какой-то черный вихрь.
Некрупное тело Ямикадзе было облачено в темно-синюю униформу с минимальным уровнем защиты. Никакого вспомогательного оружия у него не было, лишь плазменная граната на поясе. Даже шлема он не носил, и его худое лицо было полностью открыто. В длинных и тонких руках он держал М900А, и его туловище, наклоненное чуть вперед, даже не раскачивалось на бегу. Скорость была такова, что позади силуэта оставалось послесвечение; он казался скорее ниндзя каким-то, нежели солдатом. И он был не просто быстр – он вообще не останавливался.
Даже игроки, чрезвычайно уверенные в своей быстроте, ищут себе временное укрытие, после того как пробегают какое-то расстояние; там они оглядывают окрестности и лишь потом снова пускаются бегом. Для снайперов, таких как Синон, это краткое мгновение остановки – лучший шанс произвести выстрел.
Однако Ямикадзе, хоть и использовал кактусы и камни в качестве прикрытия, не останавливался вообще. Он прекрасно знал, что для персонажа, сфокусированного на AGI, непрерывный бег – лучшая защита.