— Я к ней. — говорит Ай, встав напротив него: — подвинься.
— Она спит. — коротко отвечает тот, и не думая двигаться в сторону от двери: — она устала.
— То есть сейчас ты решил за работу взяться? — поднимает она бровь: — все неделю на «Орхидее» пил беспробудно и за чужой счет девок за сиськи лапал, а тут решил вдруг сыграть роль верного товарища и слуги?
— А что мне было делать? — он прикрывает один глаз: — она ясно дала понять, что сама справится. Я — поверил в то, что она справится. И она справилась. Но сейчас она спит.
— Я знаю, что она спит. Сама ее укладывала. — указывает на очевидное Ай: — мы с ней ванную вчера принимали вместе, забыл? Двигайся, мне нужно к ней!
— Корабль еще никуда не причалил, топота ног на палубе не слышно, значит все в порядке. Она может еще поспать. — отвечает мечник, устраиваясь поудобнее и разминая шею: — и она и я тоже. Когда мы причалим — я сам скажу ей что прибыли.
— Сиванг на горизонте. — говорит Ай, чувствуя почти непреодолимое желание ударить этого твердоголового по голове чем-нибудь тяжелым: — уже виден. Она просила разбудить ее, когда…
— Когда прибудем. — кивает мечник: — когда прибудем, а не когда «Сиванг на горизонте». Туда еще плыть и плыть. Час Тигра закончится, час Зайца начнется… вот тогда и разбудим ее. А пока — брысь отсюда, Госпожа Вторая после Первой.
— До чего ты меня бесишь, Иссэй. — прищуривается Ай: — если бы не Госпожа Тай, то я бы тебя уже выпотрошила и за борт на корм рыбам бросила.
— Как же приятно, что мы наконец союзники, да, Сереброволосая Ай? — ухмыляется мечник, глядя на нее снизу вверх: — та, что владеет Змеей Шэн словно своим телом. Как там кстати, ожог у тебя на ладони? Не беспокоит?
— Чертов пьяница! — Ай кладет руку на рукоять меча и Иссэй — перекидывает зубочистку из одного угла рта в другой, нехорошо прищуривается и тоже кладет руку на свой меч. Он сидит, думает Ай, атаковать из такой позиции ему будет неудобно, но он же мечник с Островов, навык мгновенной атаки с колен, выхватывая меч из ножен — наверняка он этому обучен.
— Что вы тут шум с утра подняли? — дверь открывается и появляется заспанное лицо Госпожи Тай: — уже прибыли? Я сейчас… сейчас… — она скрывается за дверью и оттуда раздается сдавленной ойканье, что-то гремит и падает.
— Подвинься, мужлан. — тут уж Ай, с ощущением своего права — отодвигает Иссэя в сторону и входит в каюту Госпожи Тай. Не дело чтобы какой-то мужчина Госпоже помогал одеваться. Тот же Кайсеки, морда продувная или этот Иссэй, пьяница и бабник. Нельзя позволить им на Госпожу глазеть… есть же приличия.
— Ваша одежда тут. — говорит она: — пожалуйста оставьте вчерашнее платье. Давайте я вам помогу…
— Но это же мое ханьфу и… — Госпожа вяло сопротивляется попытке Ай ее раздеть.
— Это платье вы вчера носили. — терпеливо объясняет Ай, стягивая с Госпожи Тай пояс и разматывая верхнее ханьфу: — сегодня новый день. Значит новое платье. Выстиранное и выглаженное и с цветочным ароматом. Согласно лунному дню месяца и гармонии под Вечным Синим Небом.
— Чего?
— Госпожа Тай, поистине таланты ваши выше гор и глубже океанов, мудрость ваша простирается как бескрайнее Синее Небо, а добродетели ваши превосходят все доселе известное в Поднебесной, но вот в одежде вы не разбираетесь. Вот совсем не разбираетесь. — Ай споро стягивает с Госпожи исподние штаны и щелкает пальцами. Вбежавшие вместе с ней в комнату цветочные девушки — принесли и поставили серебряный тазик с нагретой водой, смочили полотенце и дали его в руки Ай.
— Холодно! — пожаловалась Госпожа Тай: — и долго я вот так — голышом тут стоять буду?
— Терпение есть добродетель, Госпожа. — говорит Ай, протирая ее кожу мокрым полотенцем, смоченным в теплой воде. Девушки кладут под ноги Госпоже коврик, сделанный из мягкой шкуры, и она зарывается пальцами ног в длинный и пушистый мех. Теперь — белые исподние штаны, рубаха, одна юбка, потом — снова рубашка, нижний пояс, который удерживает все вместе… на ноги — белые носочки, такие носят на Островах — белые носочик-таби, с отдельным большим пальцем. И конечно же вышитые красно-черные башмачки, которые как будто горят на ногах у Госпожи Тай — каждый раз новые приходится надевать. Хорошо что на судне свой скорняк и башмачник есть, да и портной тоже. На плечи накинуть новое ханьфу, новое, благоухающее цветочным запахом, выдержанное в цветах Госпожи Тай — в черном и красном тонах. На спине, в черном круге — красный иероглиф «ТИЕН» — Небо. Тем временем девушки справляются с прической Госпожи, укладывая волосы в высокий клубок и протыкая его спицами заколок из черного серебра с красными рубинами в навершие. На пояс — меч, Госпожа почему-то настаивает на своем скрытом клинке, а он выглядит как палка… его она в руках понесет, а на пояс вешается достойный Госпожи меч — в коралловых ножнах с богатой инкрустацией и с самоцветами в рукояти. На поясе подвеска. Обычная, нефритовая подвеска, на подвеске два иероглифа. «Собственность» и «Лисица». Все вместе… не собирается в осмысленную фразу. Что это может означать? Тире между иероглифами… это на самом деле числительное? «Собственность одной лисицы»? Какая-то бессмыслица получается. Но Ай не задумывается над причудами Госпожи, та имеет право носить любую подвеску на своем поясе.