Парк имел круглую форму, а в центре находился круглый фонтан. Присмотревшись, я осознал, что фонтан выглядит как ядерный гриб, да и по всему парку видны остовы каких-то оплавленных конструкций, обнесённых забором.
Вчитавшись в светящиеся лёгким светом голографические постаменты, я узнал, что раньше на этом месте стоял офис Арасака, который был уничтожен ядерным взрывом, на десятки лет изменившим вид центра Ночного города.
Парк был пропитан печалью руин уничтоженного ядерным взрывом города и гордостью людей, его восстанавливающих. Ужасающие движущиеся изображения кровавых руин, где постоянно идет война, сопровождались подробными описаниями войн банд, зверств мародёров. Чуть позже изображения сменились на ликвидаторов и строителей, которые поднимали родной город из пепла.
Это место было квинтэссенцией культуры Найт-Сити, смотря на триумф жителей, даже мое состояние смогло немного выправилось. Когда живая рука дяди Кана упала мне на плечо, я даже не вздрогнул.
— Поедем домой.
— Хорошо. — Я с надеждой поднял голову на дядю. — А ты…
— Нет. Ничего не могу сказать, и… лучше надейся на худшее.
— …
Я мрачно замолчал, но все же кивнул человеку, живущему не один десяток лет в Найт-Сити. Он… наверное, не один раз терял друзей… стоит к нему прислушаться, каким бы печальным ни был совет.
Дома нас встретила мрачная тетя Се и напряжённая Чарли, она даже не бросилась меня встречать, а только посмотрела и заперлась в комнате.
Тетя Се и дядя Кан уселись в зале и что-то негромко обсуждали, а я вернулся к себе и осознал — где Вильям? В панике я набрал его номер, на что получил в ответ одни гудки. Подступили мрачные мысли, я постучался к Чарли.
Медноглазая девочка открыла дверь и сразу бухнулась на свою кровать, не обращая на меня внимания. Я вошёл и сразу осмотрелся, никогда у нее не был в комнате.
Комната была небольшой, но всё в ней было идеально подобрано и стояло очень близко друг к другу. Стены были выкрашены в голубой цвет, на них висело несколько плакатов метал-групп. В комнате также находились большая кровать, стол с ноутбуком и разбросанные игрушки, которые больше подошли бы мальчику, чем девочке 11 лет. В углу я заметил аккуратную полку с реалистичными черепами, благовониями, амулетами и картами таро, которые даже не были распечатаны.
— Привет, Чарли…
— …
— До меня приходил Вил или он тоже пропал?
— Он… пришёл, что-то забрал из вашей комнаты и сразу свалил.
Я осторожно присел на кровать к Чарли.
— А он что-то сказал?
— Нет, он был как обычно, всё время молчал, но… Он был странный, злой. Я боюсь за него! Вдруг он не придет обратно. — Только сейчас я заметил, что Чарли не сидит в телефоне, а тихо, без слез, хнычет.
Я не знал, что делать в такой ситуации, поэтому просто молчал, и неожиданно оказался в роли мягкой игрушки. Она сдавила меня и не хотела отпускать. Мы просидели в объятиях до самой ночи… Может… Мне тоже так будет спокойно?
— … я сделала всё, что могла. То, что ты не видишь моих действий, не означает, что их нет. — Пожала плечами тетя Се, сидя в комнате для медитаций, хоть она и выглядела спокойной, но я знал, каким трудом это ей даётся.
История тети Се довольно печальна, и она ненавидела нам рассказывать о своём прошлом, но я узнал некоторые части от знакомых взрослых. Тетя Се была жената на офицере то ли Милитеха, то ли главаря какой-то банды, тот был мрачным человеком и не особо любил скопления людей, но друзья у него были. В молодости он состоял в китайской диаспоре, которая занималась строительством мегобашни H11, и смог выкупить часть квартир с 20-го по 25-й этаж, а позже переехал с женой и сыном в мегобашню.
Сын тети Се и ее мужа рос спокойным ребёнком, постоянно помогал родителям и ходил в школу рядом с китайским гетто. Когда башня была закончена, диаспора осела в ней, а муж тети Се прошёл военную подготовку и получил прибыльную работу, сильно модифицировав свое тело. Жили они как все, только богаче, муж тети Се следил за своими этажами, прижимая к ногтю несогласных, так как мало кто мог справиться с человеком, напичканным боевым хромом.
Но в один момент мегобашней заинтересовались корпораты, и чета Се получила несколько исков, разбирательство шло год, пока в один момент сын тети Се погиб где-то на территории Кабуки, а травма тим прийти на помощь не успела, на нервной почве у тети Се случился выкидыш. Все эти события сильно пошатнули молодую девушку. Позже тете Се был поставлен диагноз — разрушения мышц.