Бесконечные поиски Сида имеют и свои комические стороны. Мистер Сид Барретт (Sid Barrett), престарелый фермер, живущий около Даунэм Маркет в сорока милях к северо-востоку от Кембриджа, неожиданно для себя оказался объектом интереса многочисленных фанов. Он постоянно получал бесконечные вопросы о Барретте, которые поначалу совершенно сбивали его с толку. В 1990-м году его жена Пэт рассказывала:
«Это продолжалось годы. Мы получали груды писем и огромное количество телефонных звонков отовсюду, от Америки до Италии и Норвегии. Это адова работа – пытаться убедить всех этих людей, что они попали не к тому малому. Один итальянский парень даже слегка рассердился, когда я сказала ему, что мой Сид был фермером. Только на прошлой неделе диск-жокей из Ноттингема прислал письмо с просьбой, не мог бы Сид прислать какие-нибудь записи. На самом деле, – это довольно смешно, потому что моему Сиду 72 года, и он несколько староват, чтобы быть рок-звездой. В детстве он немного играл на рояле, и иногда поёт в ванной, но это единственное, что имеет отношение к музыке».
Так что же Сид делает за той дверью, которая завораживает такое количество фанов, желающих открыть её и заглянуть внутрь? Он проводит много времени рядом со своим любимым телевизором, и при этом непрерывно. курит одну сигарету за другой. Он всё ещё смотрит каждую неделю музыкальную программу «Top of the Pops», и у него есть проигрыватель. Иногда он слушает музыку, хотя его коллекция пластинок теперь состоит в основном из классических и джазовых записей. У него нет активного интереса к музыке, и прошли годы с тех пор, как он в последний раз прикасался к гитаре. Остаток времени Роджер Барретт коротает, ухаживая за своим любимым садом и своей коллекцией монет. Он много и беспорядочно читает, всё от Шекспира до ежедневных газет и книг по домоводству и математике, а также бесконечно по-новому переоформляет интерьер своего уютного и уединенного земного рая.
Среди его ежедневных занятий и развлечений, пожалуй, только незаконченные живописные полотна свидетельствуют о том, что Сид остается незаурядной личностью с собственным видением мира. Причем, если раньше он писал в стиле, для определения которого слово просто «авангардный» было слишком слабым, то теперь положение изменилось. Как свидетельствует Пол Брин: «Он не рисует так много, как раньше, и его нынешние работы выдержаны на удивление в традиционной манере – сельский дом, ваза с цветами, ничего абстрактного. Они выполнены на очень хорошем уровне, и говорят об огромном скрытом таланте. Ходили разговоры о том, чтобы организовать в Кембридже выставку его картин, но они никогда не воплощались во что-то реальное. Мы бы рассмотрели это предложение только в том случае, если бы он отчаянно нуждался в деньгах, но, к счастью, у него очень приличные доходы».
Кроме пособия по инвалидности, которое Роджер стал получать после своего нервного расстройства, ему постоянно приходят чеки на крупные суммы, которые представляют собой потиражные авторские отчисления за ранее записанный им материал. Частично это происходит за счет переиздания его старых альбомов на компакт-дисках, частично – за счет вновь опубликованного материала. Такого, например, как на упоминавшемся наборе «Crazy Diamond», который включал в себя надолго позабытые альтернативные версии многих из его сольных песен. Видимо, теперь Барретт получит новое солидное поступление за счет авторских за «Astronomy Domine», после того, как альбом «Pulse» побывал на первом месте британского списка и разошелся многомиллионным тиражом.
«Он живёт в полном достатке, – говорит Пол Брин. – Я никогда не переставал удивляться, какой поток авторских всё ещё обрушивается на человека, который ничего не записывал на протяжении 26 лет, или сколько бы их там ни было». Суммы, лежащей на его счету в банке, более чем достаточно, чтобы обеспечить скромные потребности Роджера Барретта. Он редко делает покупки, и деньги мало что значат для него.
Что касается музыкальной карьеры Сида, то, по словам Пола Брина, это было «частью его жизни, которую он теперь предпочитает забыть. У него был печальный опыт, и хорошо, что он сумел пройти через самое худшее, и сейчас способен, к счастью, вести нормальную жизнь здесь в Кембридже».
Сегодня, в свои пятьдесят лет, Роджер Кейт Барретт не находится в полном неведении о той другой жизни, которую он вёл, когда был Сидом. Он также имеет представление о том, что множество людей продолжают испытывать глубокое и искреннее восхищение наследием его угасшего alter ego. Но любые продолжительные воспоминания о былых днях редко сопровождаются чем-либо даже отдаленно напоминающим удовольствие или удовлетворение. Единственное исключение, как это ни странно, составляет его поездка с группой по Америке. Такой трудной и много требующей от человека жизни, которая выпала на его долю, он больше никогда бы никому не пожелал, и меньше всего самому себе. Поэтому он даже мечтает о том, что скоро будет чувствовать себя достаточно хорошо, чтобы устроиться работать с девяти до пяти в какой-нибудь офис в Лондоне, и ежедневно ездить на работу и обратно в большой город. Иногда он думает о своих старых друзьях – Дэйве, Рике, Нике и Роджере, но не делает никаких попыток встретиться с ними.
По словам Дэвида Гилмора, его контакты с Сидом на протяжении 80-х ограничивались «проверкой, правильно ли на его счет поступают деньги. Я спросил Розу, его сестру, могу ли я прийти его повидать. Но эта идея не показалась ей хорошей, поскольку всё, что напоминает Сиду о том периоде его прошлого, вызывает у него депрессию. Если он видит меня или кого-нибудь другого из старых знакомых, он впадает в депрессию на пару недель, действительно, за моё посещение не стоит платить такой ценой». В последнее время Сид нашел новый выход для своего таланта. «Сейчас он пишет „Историю искусств“, которая рассматривает все стороны предмета, – рассказал Пол Брин, – у него много интересного записано на бумаге, и также много введено в его персональный компьютер. У Роджера нет желания публиковать свою работу, потому что он даже отдаленно не интересуется ничем коммерческим. Он делает это просто для развлечения».
Даже если Барретт никогда больше не вернется в музыкальный бизнес, мир, созданный юным Сумасбродом, останется с нами. Он останется в воспоминаниях друзей, на пластинках, в кадрах киносъемок, в туго закрученных спиральных строчках барреттовских стихов. Он готов принять каждого, кто пожелает открыть его для себя. Арнольд Лейн, Эмили, Пугало и другие ждут вас. Они хотят увлечь вас в своем странном танце, спеть вам свои разноцветные песни и показать вам мир глазами Сида Барретта. Вслушайтесь – Тhe Piper's calling you to join him…