Легким движением я повернулась вполоборота и чуть улыбнулась дарителю. Ну что, рыбка на крючке? Или еще не проглотила наживку?
Я вернулась в исходнее положение и пригубила напиток.
Глава 2
Господин Огнев не подвел. Стоило мне отвернуться, как скрипнул соседний стул и до меня долетели терпкие нотки его парфюма.
Даже табак не смог заглушить приятный древесный аромат с едва уловимым мужским запахом. Катя бы сразу сказала, что это тестостерон так пахнет. Но я, студентка-медичка, знала, что это феромоны. В груди потеплело. Мне вдруг захотелось ему понравиться. Не ради дела, а просто так.
«Это феромоны, — повторила я про себя. — И я на них реагирую».
— Я Стамир, а вы кто будете? — бархатистый голос прозвучал над ухом и заставил вздрогнуть.
Сколько раз я его слышала с экрана телевизора, и сейчас он рядом. Говорит только для меня. А мне от него нужно только одно.
«Одно ведь?» — переспросила я себя, поглядывая украдкой на сведенные брови и высокие жесткие скулы Стамира.
Сейчас, когда алкоголь вскружил голову, мои мысли начали меня пугать. Глядя на красивое лицо, мне так хотелось верить, что он ни при чем и все, что говорила Катя, неправда.
Вот только Катя не стала бы мне врать. А красавцы, я уже и так знаю, часто с гнильцой. Особенно, если у них за спиной состояние весом в почти миллиард.
— Оксана.
Лишь теперь я заметила, что громкость музыки уменьшилась и агрессивные басы успели смениться легкими романтическими мотивами. Словно диджей подыгрывал важному гостю.
— Позволите пригласить вас за наш столик, Оксана? — в зале снова стало темно, и лишь редкие блики разбегались по стенам и потолку.
По лицу Стамира тоже пробежала россыпь таких бликов. И я впилась глазами в четко очерченные губы собеседника.
«Рыбка на крючке», — улыбнулась я, едва скрывая свое торжество.
— Почему бы и нет, — я соскользнула со стула и подождала, пока Стамир покажет, куда идти.
На самом деле, я только в последний момент спохватилась, что не должна знать, где его столик. Иначе Стамир может заподозрить неладное.
— Нам вот сюда, — махнул он рукой в сторону ВИП-сектора.
И я многозначительно изогнула брови и, выпрямив спину, направилась вслед за Стамиром. Спектакль только начинается.
— Это Оксана, — представляет он меня остальной компании.
Я вижу, как мужчины сканируют взглядом мое лицо, макияж и наряд — на предмет древнейшей профессии, не иначе. И девушка, одна-единственная за столом, пренебрежительно поджимает губы.
— Ларис, ну что ты как маленькая, — нарочито ворчливо обращается к ней Стамир. — Поприветствуй гостью.
— Привет, — выжимает из себя невзрачная шатенка и демонстративно отворачивается.
— Это моя сестра, сегодня она не в духе, — горячее дыхание Стамира обжигает мою шею.
Я чуть отстраняюсь. Но когда он подвигает мне стул, его рука, словно невзначай, падает мне на талию и опускается ниже.
«Слишком шустрая рыбка», — думаю я и молча снимаю руку со своей пятой точки. Моя цель не переспать, а проникнуть в его жизнь. Глубоко проникнуть. Чтобы все выведать про Катю. А потом можно будет действовать по обстоятельствам.
И я уже примерно знаю, какие будут обстоятельства.
«Ты мне за все заплатишь», — даю я себе обещание, рассматривая притягательное лицо. И удивляюсь. Еще пять минут назад я готова была в него влюбиться. Словно наваждение нашло. А сейчас я снова стала собой. И готова мстить.
— Что будешь пить, Оксана? — подвигает он мне винную карту.
— Лимонад, — отодвигаю я глянцевую картинку. И довольно улыбаюсь.
Знаю, что никто мне не верит, но мне и в самом деле нужен лимонад.
— Или сок, — уточняю.
Стамир подзывает официанта, делает заказ и молча поворачивается ко мне. За столом повисает тишина. Неужели их дружок раньше не цеплял никого в клубе? Не верю. Тогда в чем дело?
Мы так и сидим молча, пока не появляется обслуга с соком и вином. Официант ставит рядом со мной ярко-красный напиток, а вино в плетенке водружает на стол. Потом вынимает бутылку, открывает ее и начинает разливать по бокалам.
Мне хочется вульгарно пошутить, но я сдерживаюсь и делаю глоток из своего бокала. И чуть морщусь от привкуса.
Так я и знала! В сок добавили алкоголь! Надо было совсем четко сказать, что больше сегодня я не пью. Но теперь уже поздно трепыхаться. И я делаю глоток. Потом другой.
За столом постепенно оживляется беседа. Только Стамир в ней почти не участвует. Он то и дело смотрит на меня. И когда я перехватываю его взгляд, то не вижу в нем ничего, кроме леденящего холода.