Я повертела головой и вдохнула полной грудью. Даже в воздухе чувствовалось общее запустение, а в глаза бросалось, насколько хаотично были посажены по всему пространству деревца.
Плитка, обозначавшая тропинку, петляла между ними, а трава, окружавшая каждый сегмент по периметру, подчеркивала неряшливый вид двора. Особенно несуразными выглядели в нем тут и там разбросанные фонари, отделанные ажурной ковкой. Которые пока не светили: до заката оставалось еще часа три.
Однако Эмилия на пороге не задержалась.
Я ступила на дорожку и в полном непонимании последовала за ней.
— Признаюсь тебе по секрету, ненавижу скопления людей, — проговорила она, чуть отдышавшись. — Как только в компании становится больше десяти человек, мне сразу не хватает воздуха.
Но в саду воздуха тоже было мало. Выхлопные газы кружили голову. Мы прошли по дорожке до самого последнего дерева и оказались на автомобильной стоянке. Которую я не заметила во всеобщем хаосе.
На асфальте стояло несколько десятков разнокалиберных машин. Вокруг парочки автомобилей с кузовом без окон суетились мужчины с коробками и женщины в повседневной одежде.
Эмилия скривилась и отвернулась. Я окинула взглядом стоянку. Вдруг замечу, в какой автомобиль сядет Михаил. Можно будет даже номер запомнить. Если повезет. А что дальше делать с этой информацией, разберусь.
Но вместо Михаила совсем неподалеку, в метрах десяти, возник до боли знакомый силуэт. Я застыла на месте, моргнула от неожиданности и облизнула пересохший рот. Сердце заколотилось о ребра, а в глазах чуть потемнело.
И пусть чуть вьющиеся волосы теперь были немного осветлены, но разрез глаз, нос и заговорщицкое выражение лица я ни с кем не перепутаю. Только тёмно-синий цвет ей не идет…
Катя!
Моя голова отключилась. На миг я забыла про дурацкую вечеринку, Стамира с его мамой и рванула вперед. И почувствовала, как каблук проваливается… нет, тонет в пространстве между плитками. В одном из тех самых неухоженных швов, на которые я косилась всю дорогу.
Я дернулась вперед, но не удержалась на ногах. Резко взмахнула руками, словно пыталась ухватиться за невидимый поручень, и коленями рухнула на дорожку. Боль пронзила все тело, и я услышала, как вскрикнула.
Лихорадочно встала на колени, получила еще один разряд боли и уставилась на парковку. Но девушки с золотисто-русыми кудрями и в темно-синем платье на ней больше не было.
— Господи, дорогая! — долетело до меня восклицание. И я опять была уверена, что Эмилия всплеснула руками. — Твое платье!
Я опустила взгляд вниз. На коленях, обтянутых кофейной тканью, чернели круги. А с правой стороны, куда пришелся основной удар, была еще и дыра.
— Церемония еще не началась! Что теперь делать? — растерянность в голосе Эмилии раздражала. Мне бы ее проблемы!
— Отменить? — изогнула я губы в ухмылке. — Это ведь не свадьба, просто баловство.
Что ляпнула лишнее, я сообразила не сразу. Меня занимало одно: я сестру видела или у меня начались галлюцинации?
Манифестация шизофрении в 21 год? Поздновато будет.
Когда я немного пришла в себя и вернула внимание Эмилии, было слишком поздно.
Стена холода, которая немного подтаяла между нами во время прогулки, снова была на месте.
Глава 32
Оксана
Выражение лица Стамира, с которым он явился после короткого разговора со своей матерью, я запомню навсегда.
Переносицу разделяла глубокая морщинка. Уголки губ опустились вниз. А взгляд… искрил и метал молнии.
А еще в нем сквозило разочарование. Оно обрушилось на меня как цунами и пробрало насквозь. Я почувствовала, как приподнимаются волоски на моих руках и как становится гусиной кожа. В один миг мне стало зябко, словно сейчас не лето, а январская стужа.
— Она вся дрожит! Стамир, тебе не кажется… — взволнованный голос Эмилии отдался во мне раздражением.
Тягучий ком подкатил к горлу. Только ее здесь не хватало! Но все равно я попыталась унять волнение. И повторяла про себя, что бывали у меня провалы и похуже. Ну или почти такие же эпичные…
— Не кажется! — прервал ее мой босс. И протянул ко мне одну ладонь, потом другую. Пока я хлопала глазами, не понимая, что от меня требуется, он подхватил меня на руки. Развернулся с грацией танцора или фигуриста. Ступил на дорожку, по которой мы пришли сюда, и поспешил к дому.
Разбитые колени ныли и простреливали разрядами тока. Словно я упала на наждачку. Но особенно сильно их жгло огнем, когда я напрягала ноги, чтобы удержать туфли.