— Стамир, идем, — позвала я через несколько минут, когда красиво уложила бутерброды на тарелке и вымыла руки.
— Рыба? — пробасил он из-за моего плеча. — Я же говорил, что-нибудь к красному вину.
В его голосе сквозило раздражение, и я прикусила язык, чтобы не ответить так, как он заслуживает. Я невеста, по договору, а не повар и не служанка.
Конечно, я ничего не сказала. Лишь услышала хлопок дверцы холодильника за спиной и глухой удар, какой бывает, когда посуду ставят на стол. Почти сразу звонко звякнуло стекло.
Обернулась.
На столе красовалось белое вино и красивенные, пузатенькие на тонкой ножке бокалы. Перевела взгляд на Стамира.
Мрачный. И усталый. Даже темные круги наметились под глазами.
— Ладно, сойдет и рыба, — неожиданно пошел он на попятную и потянулся к бутерброду.
Через полчаса от бутылки вина оставалась едва ли половина, а вторую партию бутербродов мы принялись готовить вместе. И я, неуклюже кромсая авокадо, старалась не думать, до какой степени разыграется моя аллергия на алкоголь после всего выпитого сегодня.
Стамир все это время не сводил с меня взгляда. Я кожей чувствовала, как он меня раздевает глазами. На миг порадовалась, что на мне это дурацкое «кимоно» без вырезов, крой которого превращает меня в самый несексуальный объект в мире.
Запах алкоголя от дыхания босса щекотал в носу. Вскоре к нему прибавились ароматы парфюма Стамира, а моей шеи коснулось его горячее дыхание. Я нервно дернулась и отошла в сторону. Мои бедра коснулись подоконника, а спину тронул поток воздуха из приоткрытой фрамуги. И я от досады поморщилась.
Хмель ударил в голову, и я начинаю делать ошибки. Идти нужно было в сторону двери, а не вглубь кухни. Я отклеилась от подоконника, но пол покачнулся под ногами, и я опять ухватилась за опору. Теперь ею оказалась рука Стамира.
К двум бутербродам три бокала вина оказались явным перебором. В голове вдруг стало легко и беззаботно. Захотелось праздника, веселья, и побольше. А еще захотелось сделать нечто этакое. Чтобы на всю жизнь запомнилось.
Что может быть «этаким» я не понимала, но тормоза мое тело потеряло, а меня потянуло на приключения.
«Может, погонять по ночной Москве на мотоциклах?» — вспомнила я забаву одного из парней Кати.
Стамир притянул меня к себе, и я почувствовала жар, идущий от его тела. И с удивлением заметила, что рубашка на нем расстегнута.
От созерцания рельефа мышц Стамира хмель немного развеялся. Ноги перестали подгибаться, а голова кружиться. Дурацкие мысли о приключениях растворились в пространстве.
И я выставила перед собой руку с железным намерением не довести наши отношения до непоправимых. Ладони коснулись жестких завитков на груди босса. И я почувствовала, как бьется его сердце.
— Если ты против, одно твое слово, и я уйду, — прохрипел он мне на ухо бархатистым тоном. И губы требовательным рывком впились в мою шею.
Мурашки ошалевшим облаком бросились врассыпную, передавая горячие импульсы по нервам все дальше и дальше. Пока они не скрутились внизу живота в тянущий теплый узел. Который с каждым поцелуем Стамира становился в больше и все горячее.
В ответ на мое утяжелившееся дыхание Стамир самодовольно хмыкнул. И переключился с шеи на губы. Нежно коснулся щеки, но меня все равно, как наждачкой, царапнула его отросшая за день щетина и тело еще сильнее закрутило в вихре желания.
Он поигрался с моей нижней губой и, когда я приоткрыла рот, скользнул в него языком и с напором принялся ласкать мой язык.
Сказать нет я так и не решилась. Потому что захотела посмотреть, чем закончится это «приключение». И потому что нетрезвый мозг мгновенно нашел мне оправдание: Катя сама выбрала исчезнуть из жизни Стамира. Значит, я могу делать, что хочу, и ничьи чувства меня не должны беспокоить.
Незаметно для меня мы переместились в спальню. Не успела я и глазом моргнуть, как Стамир освободил меня от «кимоно», которое с шелестом упало к моим ногам. И теперь шелк холодил мои ступни.
Остальная одежда на нас не задержалась. И я упала на мягкую постель. Босс не задержался, а я лишь отметила, что защиту он не надел.
Подумала воспротивиться, но по телу пошла приятная нега, отвлекаться от которой совершенно не хотелось. Поэтому, когда моих ключиц коснулись чуть прохладные губы, я обхватила руками его накачанные плечи и прикрыла глаза отдаваясь, неведанным мне ранее ощущениям.