Стоит мне сделать шаг к двери, как она распахивается. Мне едва не прилетает в лицо сеткой из алюминия.
– Простите, пожа… – Вошедшая женщина поднимает на меня взгляд и замирает. – Божечки-кошечки! Вы же Дрю Галифакс!
Обычно я совершенно не удивляюсь тому, что меня узнают, – особенно в Сиэтле во время сезона, когда мое лицо сияет со здания стадиона и рекламных щитов. Однако порой – например, сейчас – я этого совсем не ожидаю.
Меня взяли в команду в первом раунде драфта, и моя карьера сразу пошла вверх. Но я вовсе не из числа скандальных звезд. Не из тех, кто шатается по клубам в обнимку с девчонками или дерется на арене. Я стараюсь быть хорошим примером для других, и мне и в голову не приходило, что за этим последует столько признания.
Я заставляю себя вежливо улыбнуться:
– Увлекаетесь хоккеем?
– Да! Нет. То есть немного. Хоккей больше нравится моему отцу. Он фанат множества игроков, но вы – самый обожаемый!
Я смеюсь и чувствую себя спокойнее.
– Что ж, для меня это большая честь! Передайте отцу спасибо.
– Обязательно. – Женщина смущенно улыбается, а затем протягивает мне ладонь, и я пожимаю ее. – Меня зовут Сара. Я здесь управляющая.
– Рад знакомству, Сара. Я ищу компанию, которая приехала сюда на свадьбу. По дороге встал в пробку, а тем временем все, видимо, куда-то ушли.
– А-а… Они ужинают в павильоне. Вас проводить?
– Да, большое спасибо. Ничего, если я оставлю здесь сумку?
– Конечно! Где хотите, – кивает она.
Я бросаю сумку у дивана и вслед за Сарой выхожу на улицу. Мы идем в противоположном от парковки направлении – мимо ряда домиков.
– Давно вы тут работаете? – спрашиваю я по пути.
– Третий год. Майкл и Джейн – замечательные люди. Не собираюсь уходить, пока они меня не уволят.
Видимо, Майкл и Джейн – это владельцы турбазы, родственники жениха Амелии.
– Прекрасно вас понимаю. Здесь так красиво!
– Ага, еще как.
После недолгого молчания Сара спрашивает:
– А вы кем работаете?
Я бросаю взгляд на женщину и пытаюсь понять: это что, шутка? Я не слишком самовлюбленный и не ожидаю, что о том, чем я занимаюсь, известно всем и каждому. Вот только с Сарой мы уже об этом говорили.
Женщина краснеет – явно и сама все поняла.
– Черт! Извините. Я же в курсе. Очевидно. – Она нервно смеется. – А как вы познакомились с Тео?
– Я не его друг, – отвечаю я. – Я встречаюсь с Харпер – сестрой его будущей жены.
Лжец из меня так себе. Однако фальши в моем голосе нет: видимо, легко соврать о чем-то, если хочешь, чтобы это было правдой.
Правда и то, что встречаться с Харпер по-настоящему я не планирую. Близится новый сезон, в конце которого я мечтаю выиграть чемпионат. Скоро вернусь в Сиэтл и полностью погружусь в тренировки – и, надеюсь, буду занят до финального матча в июне. Сейчас точно не время заводить серьезные отношения.
Однако я не совсем против, чтобы все считали меня парнем Харпер Уильямс. И притворяться им при Амелии, ее друзьях или кем угодно еще мне будет нисколько не трудно.
– Ох. Что ж, поздравляю, – в голосе Сары сквозит что-то вроде разочарования. Между нами вновь повисает тишина.
– И часто вы тут проводите свадьбы? – спрашиваю я, пытаясь перевести тему.
– Вообще, эта – первая, – отвечает Сара. – До этого мы устраивали пару корпоративов и одну семейную встречу. Однако никто не снимал всю турбазу целиком. Летом здесь еще никогда не было так тихо – обычно царит полный хаос. Но, уверена, на неделе приедет больше народу.
Мы минуем еще три домика, и тут я вижу павильон – слева от пирса, на вымощенном камнем квадрате, к которому ведет такая же тропинка. Под крышей, расположенной на колоннах, – четыре стола для пикника. За тремя сидят люди, а последний заставлен едой.
Харпер я замечаю сразу – она кивает, слушая рассказ рыжеволосой девушки рядом с ней, и пьет газировку из банки.
Понемногу люди замечают наше появление. Вскоре уже все смотрят в нашу сторону.
– Всем привет! – с улыбкой говорю я, приблизившись к павильону.
Направленные на меня взгляды мне не особо в тягость. Я привык так или иначе быть в центре внимания. Я единственный ребенок, и мне не в новинку всем угождать. Когда я прихожу на какое-либо мероприятие или в клинику в Сиэтле, люди смотрят на меня с тем же изумлением и восторгом. Однако сейчас, возможно, причина взглядов не в том, что я зарабатываю на жизнь, забивая шайбы на льду. Я пришел в небольшую, близкую компанию, будучи практически ни с кем не знакомым.
Я бросаю взгляд на Сару:
– Спасибо, что проводили.
Она краснеет и кивает в ответ. И тут кто-то за соседним столом встает и направляется ко мне – это Амелия Уильямс. Волосы у нее тоже каштановые, но светлее, чем у сестры, а черты лица более резкие. Харпер похожа на обоих родителей, а Амелия – на мать, причем не только внешностью, но и манерами. Она награждает меня тем же оценивающим взглядом, что и Франческа утром на кухне.