- Ужин через десять минут будет готов. Я пока приведу себя в порядок, - Валери поставила перед фактом мужчин, - посуду в посудомоечную машину, как духовка подаст сигнал, достаньте противень и разложите по тарелкам.
Войдя в свою комнату, она бросила на пол сумку с деньгами и документами, которую прихватила с собой, закрыла за собой дверь и устало опустилась на пол, прислонившись к стене спиной. Просидев так несколько минут, она встала и пошла в душ. Открыв воду, она встала под горячие струи воды, стараясь смыть с себя накопившуюся усталость и тяжесть всего дня. Она знала, что будет нелегко и, в общем-то, была готова к трудностям, но почему-то они давались ей не так, как она предполагала.
Мысли вернулись к Максу. Неужели ее предположения относительно метки верны? Ведь он так и не рассказал ей ничего, если не считать того, что показал, как можно приятно проводить время с противоположным полом.
Вода постепенно смывала с ее тела усталость. Она вымыла волосы и смыла пену от геля с тела, выключила воду и, выйдя из душевой кабины, обернулась полотенцем. Густые сумерки за окном уже брали бразды правления временем и, включив свет в комнате, девушка подошла к шкафу, где по-прежнему находилась вся ее одежда. Она нашла свое любимое простенькое платье, которое уже только и годилось, чтобы ходить в нем дома. Оно красиво лежало на груди, подчеркивая ее размер и было чуть более открытым, чем не вписывалось в эталон скромности. Но в нем Валери всегда себя чувствовала удобно и комфортно. Оставалось высушить волосы.
Оставшись один на один с Максом, Джек решил использовать этот момент, и все же продолжил начатый им разговор, задав прежний вопрос.
- Макс, ты не ответил на вопрос про метку. Я не стал настаивать при Валери, но сейчас я жду ответа.
- Что ты хочешь знать? – уточнил Макс, вставая со стула. Подошел к разделочному столу, где воевала Валери с куриной грудкой и начал расставлять грязную посуду в посудомойку.
- Что осталось вне моего ведения? Я знаю, что ты не все мне рассказал.
- А что именно тебя интересует? Не ходи вокруг да около, говори уже как есть.
- Я сегодня поцеловал Валери. Не по-дружески. Ее откинуло от меня к окну. Ее метка загорелась красным и она жаловалась на то, что ее мучало жжение в плече. Что это? Почему такая реакция?
«Вот и пришел мой «звездный час», - подумал Макс, еще ниже опустив голову.
Духовой шкаф подал сигнал об окончании работы. Макс встал со стула и направился с прихватками к нему.
- Достань пожалуйста тарелки, - вытащил противень и, разложив по тарелкам аккуратные, вкусно пахнущие медальоны, положил их на стол.
- Ты опять уходишь от ответа? – напомнил ему Джек.
- Это реакция на твой поцелуй, - коротко ответил Макс.
- Ии… Макс, договаривай уже! Почему? Подобная реакция только на меня или на всех? – Джек сверлил его взглядом.
- На всех, Джек. Подобная реакция будет на всех мужчин, кроме… - оба обернулись на раздавшийся звонок на мобильник Валери, который она забыла на столе.
Оба подскочили к нему. Ни один из них еще не видел Валери, которая бы открыто разговаривала по телефону, а даже если и разговаривала, то никто не знал, с кем.
Взглянув на него, они посмотрели друг на друга: номер не записан в телефонной книге. Джек пожал плечами и, взяв телефон в руки, нажал кнопку «ответить».
- Привет, Валери! Вопрос с акциями и Джеком решен? – раздался голос в трубке.
Джек смотрел на Макса потерянным взглядом. Он не знал, что ему думать. Женский голос задавал вопрос, относящийся непосредственно к нему. Было бы все гораздо проще, если бы Джек его не узнал.
- Кэтрин? Кэээт?!
Глава 33
В трубке звенела тишина, а через мгновение Джек понял, что связь прервана. Он ошеломленным взглядом смотрел на Макса, а тот, в свою очередь, ничего не понимая, лишь вскинул бровь и молча ждал пояснений. Он чувствовал смятение Джека, но не знал, с чем оно связано.
- Это невозможно! Не может быть, Макс!
- А поподробнее можно? – Макс повернул голову к входящей Валери.
Девушка смотрела на мужчин так же с непониманием. Подойдя ближе, увидела свой мобильник в руке Джека.
«Твою мать! Только не это! Как я могла его забыть?» - Валери поняла, что своей непредусмотрительностью и безалаберностью, возможно, поставила под угрозу свой замысел.