Или Динке не попадался годный бугай.
— Мама, мы в кафе будем кушать?!
Маленький Ванька фонтанирует энергией.
— А ты хочешь в кафе? — спрашивает у него отец.
— Да!
Кто бы сомневался.
— Тогда поехали.
А меня никто спросить не хочет?
Впрочем, идея хорошая. А то пока доберемся до дома, пока я приготовлю что-то. Малыша пора кормить.
Наверное, каждая девушка представляла себе идеальную семью.
Быт, поездки, прогулки. И вот такие вот посиделки в милой светлой кафешке в европейском стиле. Когда сидишь с двумя самыми близкими людьми и ждешь свой грибной крем-суп.
Мм… С двумя самыми близкими? То есть, ты уже совсем раскатала губу на Ивана, Майя?..
— О чем думаешь? — муж ловит мой взгляд.
— Пытаюсь представить, что будет дальше, — отвечаю честно.
— Все зависит только от нас.
После супа нам приносят легкий десерт из манго и орешков. Похоже, мы становимся настоящей спортивной семьей.
А когда уходим, Ванька откровенно засыпает. Ивану приходится нести его на руках.
— По-моему, это он в тебя такой соня, — бурчит муженек.
— Он еще ребенок! — ахаю. — Привыкай, папа.
Обмениваемся улыбками. Мне не верится, что все это наяву!
— Папа… — вдруг повторяет Ванька сквозь сон. — Мы поедем в бассейн?
— Завтра поедем, — с легким напряжением в голосе отвечает Иван.
Но когда усаживает сына в автокресло, чмокает в макушку.
Из машины он тоже несет малыша сам. Дома вызывается раздеть и уложить. Мне кажется, так он пытается привыкнуть, что у него теперь есть ребенок. И узнать его получше, что ли.
Но я только за. Хотя бы кровожадные планы мести он забыл.
Впрочем, мы пока не знаем, как так с тестом произошла подмена.
Пока с мелким возится папа, я переодеваюсь и делаю заказ продуктов домой. Почти закончились овощи и фрукты. Свежего молока бы тоже купить не помешало. Оглядываю холодильник хозяйским взглядом.
Боже, так и я привыкну…
Не слышу, как за спиной раздаются шаги Ивана. Мужские ладони опускаются мне на плечи, и я вздрагиваю.
Мурадов, кажется, усмехнулся. Принимается легонько массировать.
Но реальная дрожь по мне пробегает, когда его губы захватывают мочку. Не сдерживаюсь и ахаю.
— Ваня…
Тот отвечает хрипло.
— Хочу остаться с тобой наедине… Обсудить, — он усмехается, — что мы будем делать дальше.
У меня трясутся пальцы. И совсем не от страха. Ну, по крайней мере не в большей степени.
— Мы одни, — напоминаю еле слышно.
— Не так, — муж не согласен, — чтобы нас никто не мог увидеть и услышать. День-два.
Его губы уже на моей шее. Втягивают кожу немного болезненно. Но в меру. Так, как надо.
— Мм… — плавлюсь. — Нам нужно оставить с кем-то сына.
— Кстати, — Иван теперь покусывает мое ушко, — надо бы познакомить его с двоюродным дедушкой.
Глава 16
Иван
Майя напрягается под моими губами. И не от возбуждения. Вопрос родни у нас не самый легкий.
— А родной бабушке ты когда скажешь? — спрашивает еле слышно.
Я решаю не юлить и ответить прямо.
— Позже. Мы много пережили за последние сутки. Пусть мозг немного отдохнет перед еще одним выносом. Понимаешь ведь, мама будет недовольна.
Прижимаю ее к себе крепче, протягивая ладони к животу. Майя накрывает мои руки ладошками.
— Да уж, вряд ли ей нужен внук, которого родила я.
— Ее это вообще не касается.
Майя скептически фыркает. А я считаю, что сказал правильно. Если мама (вдруг!) обрадуется внуку, то хорошо. А если не воспримет его, то может оставаться при своем мнении.
Только непонятно, какие у нас будут отношения при этом.
Ведь даже сейчас, просто предполагая, я чувствую обиду. Мой сын не заслуживает негатива! Мамино плохое отношение к Майе меня очень напрягает. Но пренебрежение к малышу может взорвать! Ведь он пока такой беззащитный.
Хм… Во мне просыпается отцовский инстинкт?..
— Я согласна сказать позже, — подводит итог Майя, — а если честно, то вообще не хотела бы говорить. Но это невозможно.
— Все будет хорошо, — только и могу пообещать.
Женушка ежится в моих руках, потираясь попкой. Так, скоро я вообще не буду способен на разговор!
— Твой дядя вроде бы нормально ко мне относится. Хотя когда я передавала ему письмо… показалось, он настроен плохо.
— Удивился, наверное, — усмехаюсь, — что через годы ты приехала в его загородный отель, да еще и с письмом. Но клянусь, я ничего плохого про тебя не говорил. Это было только мое дело.