— Совершенно верно! — с удовлетворением отметил собеседник. — Совершенно верно! Так расскажите, что и как делаете вы, что ваши котлы не текут?
Пётр Алексеевич достал из кармана спецовки миниатюрный слесарный молоточек и показал его собеседнику. — Мы обычно делаем так: у каждого из нас, у мастеров, есть вот такие специальные молоточки, которыми мы проверяем каждую связь.
— Каждую?
— Конечно, каждую.
Собеседник взял из рук мастера блестящий молоточек, повертел его в руках, осмотрел со всех сторон, слегка ударил им по связи, отчего она мелодично зазвенела, и вернул владельцу.
— Вот я простучал одну связь, другую, — объяснил Данилкин, — тугие. Третья тугая, а вот эта, или эта — слабая! Её, значит, обязательно надо заменить.
— Вы как стучите?
— Я связь обстукиваю и снаружи, и изнутри. А чтобы она держала, мы расклёпываем её головку. Но связь должна заходить свободно. Если она слабая, то слесари, да и сменные мастера, практикуют вот что: они чуть-чуть ударят по резьбе, проверят — связь вроде бы тугая, головку расклепают — вроде бы нормально! А металл-то от нагрева расширяется, и конечно, вот эта забоина, она ж осталась забоиной! Слесарь в одном месте прибил, а всё ж остальное — пустое! И связь течёт. Но не сразу. Первоначально-то она держит, а паровоз проработал месяц-другой, и связи потекли… и огневые топки даже начали трещать. Трещат они по-разному. Бывает, что трещат по ломаным линиям, а бывает, что и по прямой…
— И всё же, что вы делаете?
— Как только я проверил связи, соответственно, помечаю их, слесарь устраняет отмеченные мной нарушения и после исправления или замены связей докладывает мне. При этом я требую безукоризненного исправления и никогда не останавливаюсь на том, чтобы оставить те связи, которые выполнены с дефектом, а особенно те, у которых была подбита резьба.
— Ещё есть какие секреты?
— Кроме того, что убираем слабые связи, а текут ведь в основном в огневой…
— Как, как? — насторожился собеседник, ловя каждое слово мастера.
— Так, огневые ж только текут!
— Совершенно верно! — подтвердил собеседник. — Совершенно верно!
— Огневая топка, она ж вся в огне! Поработала топка, и головка связи стала, как пуговичка на сорочке, — начинает болтаться. Так и в этом случае: головка послабляется и связь течёт. Ну и ещё один фактор есть.
— Какой?
— Мы переходим с одной резьбы на другую — на метрическую. И бывает так: отверстия нарезаны одной резьбой, а связи выполнены другой. Разница вроде бы незначительная, и заворачиваешь вроде бы хорошо, туго, а связь-то по всей резьбе не прилегает. Вот это вторая серьёзная ошибка.
Собеседник крепко пожал руку Петру Алексеевичу.
— Молодец! Вы просто молодец! Я готов пригласить вас в наши вагоны, мы там с Георгием Константиновичем остановились. Вы извините меня, я должен был представиться вам. Я этого сразу не сделал, как-то из виду упустил. Я рад, что встретил здесь такого грамотного специалиста, как вы. Да, я готов пригласить вас к себе. Я — Рамзин.
— Рамзин? — Воскликнул Пётр Алексеевич, — Леонид Константинович? Я знаю вас! Знаю!
— «Промпартия»? — Рамзин помрачнел лицом и как-то вдруг сгорбился, ссутулился.
— Что вы, что вы! — быстро ответил Данилкин и, понизив голос, заговорщицки продолжал, — мы всё ж понимаем, мы умеем слушать, мы ж умеем читать между строк.
— Спасибо, — так же негромко произнес Рамзин. — Спасибо.
— Я окончил машиностроительный техникум, здесь, у нас. Лекции по котлам нам читал Сергей Николаевич Муравицкий. Он нам много рассказывал о вас, о ваших работах, изобретениях. Я конспектировал ваши книги.
— Да? — удивился Леонид Константинович. — Как вам это удалось?
— Удалось! — хитро улыбнулся Пётр Алексеевич.
Рамзин ещё раз крепко пожал руку Данилкину.
— Вы непременно должны прийти к нам в вагоны. Непременно!
Разговор приезжего из Москвы с мастером привлёк внимание рабочих не только связевого, но и соседнего участков, и вокруг них образовалось кольцо любопытных.
— Мы всё ещё продолжаем клепать связи, а не лучше было бы обваривать их? — высказал свое мнение мастер.
— Лучше. Конечно, лучше, — откликнулся Рамзин. — На многих предприятиях Москвы электросварка уже начинает внедряться в производство.
Данилкин достойно отвечал на все интересующие Рамзина вопросы, чем вызвал законную гордость луганских паровозостроителей за своего мастера.
Продолжая разговаривать, Рамзин и Данилкин медленно шли к выходу из цеха. Там, у чёрных лакированных легковых автомобилей, Рамзина ожидал Георгий Константинович.