— Да, — Муниф вяло пошевелился не в силах встать. Услышал отдаленные выстрелы. «Пулемет», — оценил он профессионально. Затем ухнуло что-то, и лежащий на полу Муниф ощутил вибрацию затылком, подумав, что это орудие калибром не менее ста двадцати двух миллиметров.
— Можешь идти? — поинтересовался незнакомец.
— Куда? — поднял голову Муниф, снова вздрогнув от звука отдаленного взрыва.
Его подозрения, что захватившую его в плен группировку игиловцев теснят какие-то неведомые силы и сейчас боевики попытаются перевезти его в более безопасное место, подтверждали выстрелы и взрывы. Свет в комнате давала армейская лампа на аккумуляторных батареях, принесенная незнакомцем. Уже исчезли узорные тени от решеток, но от света лампы решетки теперь выглядели объемными, и стала заметна пыль в углублениях. В одной из ячеек копошился какой-то черный маслянистый жук, один вид которого вызывал тошноту.
Муниф ожидал, что худощавый игиловец наденет ему на голову мешок, как сделали те двое бородатых. Однако, когда ему удалось с трудом подняться, хватаясь за стену, незнакомец шагнул в сторону, освобождая проход к двери. Ни мешка, ни пластикового жгута на запястья.
«Значит, не потащат с собой, когда будут отступать. А здесь не хочет пулю мне в затылок пускать, чтобы не запачкать пол кровью. — У Мунифа задрожали руки. — Осталось несколько шагов, и все будет кончено».
Ноги не слушались. Игиловец не торопил. Шли, казалось, вечность. Из-за спины только раздавались команды: «Направо, налево, прямо». И вдруг вышли во двор — Муниф едва не упал с каменной ступеньки, ведущей вниз.
Темноту, кромешную, обволакивающую своим бархатом и сорокаградусной, не ослабевшей ночью жарой, пронзали трассеры вдалеке, направленные вверх, словно стрелявшие с земли люди метили в звезды. Несколько ярких вспышек прожгли черное небо и сетчатку глаз, заставив прищуриться. Муниф различил невысокий заборчик и каменную скамью. Вдоль забора, где двор не замостили камнем, темнели растения. Мирно и почти тихо, если бы не сухой треск перестрелки, особенно тревожной во тьме. Муниф вдохнул раскаленный пыльный воздух, готовясь услышать единственный выстрел позади себя.
— Послушай, хабиби, — сказали спокойно из-за спины, — что ты встал как столб? Ждешь случайную пулю?
Когда Муниф обернулся, незнакомец похлопал по каменной скамье, где уже сидел сам.
У Мунифа дрогнуло внутри, как от взрывной волны, невидимой, но разрушительной, и это содрогание позволило пробить панцирь, которым он заблокировал все чувства, приготовившись к мгновенной смерти. В трещины панциря просочились тонкими ручейками песка надежда и любопытство. Он присел на край скамьи, ожидая удара. Может, незнакомец с ним играет от нечего делать и вот-вот примется бить?
Но игиловец вздохнул и спросил:
— У тебя случайно нет сигарет?
— Наверное, отобрали, — пробормотал Муниф и вдруг нащупал в кармане пачку, которую те двое бородатых почему-то не взяли. Зато забрали золотую зажигалку, подаренную Джазимом. — Вот, бери.
Он увидел, как блеснули белки глаз игиловца и белозубая улыбка.
— Здесь с этим делом напряг, — пожаловался парень, спрятав сигареты. — Курильщиков палками бьют. Ну а теперь поговорим, — сказал он изменившимся тоном. — Ты давно из Йемена?
У Мунифа снова задрожали руки. Воображаемая взрывная волна продолжала крушить все внутри него, будто он ее проглотил, и она неистово рикошетит от всех органов, вышибая дух из легких, заставляя с перебоями биться сердце, выстукивая из мозга азбукой Морзе обрывки мыслей, несвязанных и непоследовательных.
— С чего ты решил, что я из Йемена? — поерзал на скамье Муниф, приходя в себя и уже утвердившись в мысли, что попал все-таки в руки спецслужб. Ему морочат голову, оказывают психологическое давление. А что дальше?
Да чем, по сути, отличаются методы ИГИЛ и Мухабарата, иракского, сирийского, или турецкой MIT? Тоже бьют и выколачивают то, что им нужно. Вопрос в том, что конкретно нужно. Этот тощий явно офицер в отличие от тех двоих костоломов. Наверняка за йеменцем следили от границы Иордании и забрали его рюкзачок из квартиры, когда он пошел на встречу с Васимом. Теперь Муниф засомневался и в предательстве контактера. Не исключено, что тот сейчас схвачен точно так же, и, может, его утюжат в комнатке по соседству.
— Ты сказал «айва» вместо «на'ам»[7]. Так говорят только йеменцы. И потом, твоя гутра с кисточками, и повязывают ее почти по-бедуински только йеменцы. Вот сижу и думаю, почему тебя занесло в Сирию? Все-таки не ближний свет. — Он помолчал, углубившись в размышления или ожидая ответа. — Не будь дураком! Во-первых, я тебя перекупил, а во-вторых, мы ограничены во времени, имей это в виду, если ты собираешься выбраться отсюда.