В соседней лаборатории, освещенной тусклыми красными лампочками, девушка в перчатках осматривала лотки с оплодотворенной икрой.
– Видишь глазки? – спросила она у Клэр и указала на лоток с поблескивающей розовой икрой. Клэр присмотрелась и заметила, что почти на каждой икринке действительно было по два темных пятнышка.
– Ого, – откликнулась Клэр, пораженная тем, что у чего-то столь маленького и даже не похожего еще на рыбу могут быть глаза.
– А теперь обрати внимание, – девушка показала металлическим инструментом на бесцветную икринку без глаз. – Эта мертвая, видишь? – она аккуратно изъяла икринку пинцетом и выбросила в раковину. Потом вернула лоток на подставку и подошла к следующему.
– От чего она умерла? – спросила Клэр, отметив, что невольно говорит шепотом. В комнате было так темно, тихо и прохладно, что разговаривать вслух казалось неправильным. Но девушка ответила нормальным спокойным голосом:
– Понятия не имею. Может, ошибка при оплодотворении… – она удалила еще одну мертвую икринку со следующего лотка. – Их надо вынимать, чтобы не заразили живых. Я слежу за этим ежедневно.
Клэр ощутила смутную тревогу. «Ошибка при оплодотворении». Такая же, как и у нее? А вдруг ее Плод выкинули куда-то, как эту бесцветную икринку без глаз?
Нет. Они же сказали, что номер тридцать шесть «в порядке». Клэр попыталась отогнать тревожные мысли и вернуться к голосу служащей, которая что-то объясняла.
– Клэр? – Дмитрий заглянул в лабораторию. – Идем, покажу тебе столовую. И твое расписание почти готово.
Предстоявшие Клэр дежурства сводились в основном к уборке, потому что в лабораториях следовало поддерживать безупречную чистоту. Она закончила осмотр производства, потом поужинала с другими работницами, которые, как и она теперь, жили при Инкубатории. Разговоры по большей части сводились к занятиям во время отдыха: ежедневно у них был целый час, когда можно было делать что хочешь. Кто-то собирался доехать на велосипеде до реки и там пообедать: если попросить персонал кухни заранее, они могут упаковать еду с собой. Двое молодых парней договорились играть в мяч. Кто-то собирался посмотреть, как ремонтируют мост. В целом это была приятная болтовня ни о чем, и Клэр подумала, что давно не находилась в настолько свободной атмосфере. Надо же: можно просто взять и прогуляться после обеда. Или вечером.
Позже, уже в своей комнате, она осознала, что хочет сделать, когда будет время. Не просто погулять, а попытаться найти Софию, ее ровесницу, которой исполнилось двенадцать в один год с Клэр. Не то чтобы они дружили, скорее были просто знакомы, поскольку учились вместе. Но София сидела рядом с Клэр на Церемонии Назначения.
«Роженица», – провозгласила тогда Главная Старейшина, обращаясь к Клэр, когда настала ее очередь узнать свое Назначение. Пожав протянутую руку, Клэр вежливо улыбнулась залу, взяла документы и вернулась на место. София встала следующей.
«Воспитатель», – произнесла Главная Старейшина.
Сейчас, вспомнив про это, Клэр сообразила, что София работает в Воспитательном Центре. Там, где теперь находится ее Плод, ее ребенок.
Шли дни. Клэр ждала подходящего момента. Работники рыбного Инкубатория проводили свои перерывы друг с другом, так что выглядело бы подозрительным, отправься Клэр куда-то одна. А ей нужно было выглядеть работящей, ответственной и самой обыкновенной. Непримечательной девушкой, не вызывающей никаких подозрений.
Поэтому она ждала. Втянулась в работу и коллектив, обзавелась приятельницами. И однажды коллеги предложили ей пообедать вместе у реки.
Они прислонили велосипеды к деревьям, сели на плоские камни в высокой траве и принялись раскладывать еду. Мимо них по дорожке проехали двое парнишек на велосипедах, хохоча и маша им рукой. Потом один воскликнул:
– Ух ты, смотрите! Баржа!
Оба живо побросали велосипеды и скатились по склону к реке, чтобы поглазеть на судно. На открытой палубе баржи громоздились деревянные контейнеры.
Рольф, один из лаборантов, посмотрел на часы, а затем на мальчиков и покачал головой:
– Сейчас в школу опоздают.