И так мы начали наше путешествие к пещере даркафов, а Эдала стала нашим проводником. Если их там не было, если бы нам не удалось найти Касыма, мы бы вернулись в Мадинат Алмулихи и подождали бы его там.
Глава 26
Саалим
— Посмотри сюда, — сказала Эдала Амиру, указывая на карту, когда мы остановились у оазиса.
Эти двое не переставали болтать об этой чёртовой карте.
— Она вот здесь. А мы вот тут, — сказала она, снова откинувшись на руки.
Рядом с Эдалой сидел Тамам, который прошёлся взглядом по её рукам, когда они скользнули мимо него.
Если бы Эмель мне не сказала, я бы не обратил внимания на то, как Тамам смотрел на Эдалу и вёл себя рядом с ней. Эмель оказалась права. Теперь я уже не мог не замечать то, как их тянуло друг к другу. Я никогда не видел его таким раньше.
Мог ли он быть тем мужчиной, о котором говорила Эдала — мужчиной, которого она когда-то любила? Я ничего не помнил об их отношениях. Но опять же, до того, как Эдала сбежала в пустыню, я мало о чём думал, кроме короны, которая однажды должна была оказаться на моей голове.
Скользнув взглядом поверх голов, склоненных над картой, я остановился на Эмель. Её губы приподнялись в полуулыбке, когда Амир что-то сказал. Моя кровь забурлила и начала быстро курсировать по венам, поэтому я отвернулся и вспомнил историю Эдалы, чтобы отвлечься от губ Эмель.
Я был джинном. Эмель освободила меня. Как так вышло, что у меня не осталось воспоминаний об этих безумных событиях?
Утро почти уже наступило, поэтому мы сели в тени и начали выбирать лучший момент для прибытия к пещере даркафов. Опустив взгляд на карту, я с удивлением обнаружил, что мы находились недалеко от дома Эмель. Я сказал об этом вслух, что озадачило её.
— Разве мы можем находиться так близко? Путь до Алмулихи занял у нас почти сорок дней. А это путешествие заняло у нас половину того времени.
Она была права.
Эдала улыбнулась.
— Не люблю идти медленно.
Тень упала на лицо Эмель.
Амир резко вдохнул.
— Что ты имеешь в виду?
— Пустыня изгибается под моими ногами, поэтому мы идём гораздо быстрее. Каждый шаг равен приблизительно двадцати.
Амир, как будто, дико обрадовался.
— Ты используешь магию, — резко сказала Эмель.
Даже я сжался от тона её голоса. Тамам нахмурился и повернулся к Эмель.
Эдала не выглядела виноватой.
— Мы не обладаем неограниченным запасом времени.
Не сказав больше ни слова, Эмель встала и ушла искать тень под самым дальним деревом. Я последовал за ней.
— Что такое? — спросил её я, наблюдая за тем, как она развернула циновку методичными движениями молящегося человека.
— Я не хочу находиться с ней рядом.
С магией.
Она как будто повторяла эти слова уже сотню раз. Она казалась такой уставшей.
Эмель продолжила:
— Это может показаться таким безобидным: пустыня изгибается под её ногами. Но именно так рассуждала Захара, когда сделала тебя джинном. А что насчёт тех, кто находится в складках пустыни? Что случается с ними?
— Она сказала, что её магия не влияет на людей. Они не теряют воспоминания, — произнёс я тихим голосом, пытаясь разрушить стену, которая быстро вырастала между ними.
— И всё же её нельзя использовать так безрассудно. Человек не должен так жить… используя дары богов и не зная настоящей работы.
Я понял её и сел рядом, а она смела песок с циновки. Повисла долгая тишина, после чего я сказал:
— Аниса всё ещё летает.
Эмель замерла.
— Твоя орлица?
Понизив голос, я сказал:
— Тамам прервал нас у Джафара. Я остался без ответа.
Я подождал, но она продолжила сметать песок.
— Эдала рассказала мне о нашем прошлом.
Она приоткрыла рот.
— Всё?
— Нет, не всё. Кое-что.
И хотя её лицо выглядело измождённым, когда её глаза встретились с моими, они были широко раскрытыми и уже не выглядели сонными.
— Тогда у тебя уже есть твой ответ.
— Смею ли я на это надеяться?
Я протянул к ней руку.
— Да, — прошептала она и приняла её. — Мне столько всего хочется тебе сказать.
— Но?
— Слишком много глаз, — сказала она и нежно сжала мою руку.
Я слышал, как наши компаньоны разговаривали о путешествии позади нас. Эдала и Нассар спорили о людях, живших в ближайшем поселении.
— Могу я разделить с тобой твою тень? — спросил я.
Она помогла мне расстелить циновку и так же тщательно смела с неё песок своей ладонью.