— Они стоят недолго, — наконец сказал он. — И никому не разрешается близко подходить.
— Все ясно! В котором часу?
— Обычно около полудня. По о прибытии объявляют в самый последний момент. Можете сами удостовериться, герр фельдфебель. Они проносятся через нашу станцию почти ежедневно.
— У тебя все, отец?
Старик жадно затянулся сигаретой.
— Мне больше нечего добавить.
В тот день поезда не было. На следующий день проследовал вечером. Черт бы побрал этого старика. На третий день Станислав крутился возле станции с самого утра. Как обычно — в мундире фельдфебеля. Это звание что-нибудь да значило. Впрочем, дело было не только в погонах. У него на руках были хорошие бумаги. Их передал ему специальный посланец из Москвы.
Почти два месяца тому назад он приземлился здесь на парашюте и исчез. С партизанским отрядом связь не поддерживал. Иногда, правда, в строжайшей тайне наведывался к Одухе. Должно быть, разговор был о нем. Одуха похвастался, что у него в отряде не совсем обычный «немец». Подчеркнул, что абсолютно ему доверяет. Иначе не рискнул бы пойти с ним на контакт.
Их первая встреча произошла несколько дней назад в лесной сторожке. Станислав и этот посланец, Руслан, встретились наедине. Он, видимо, был важная персона. Одуха не случайно позаботился, чтобы их разговор проходил под особо усиленной охраной. В сторожке они провели вдвоем два дня. Беседы велись очень продолжительные. На разные темы. Руслан хотел знать о нем все, curriculum vitae[31]. С малейшими подробностями. Иногда Руслан ставил очень каверзные вопросы. Временами Станислав путался в ответах, хотя скрывать ему, собственно говоря, было нечего. Порой под проницательным взглядом Руслана робел. Тот буквально насквозь прошивал его этим взглядом. А то неожиданно вдруг одаривал улыбкой, подкупающей, но только на миг, и тут же становился непроницаем. На одном пальце у него поблескивал перстень с печаткой, который он постоянно снимал и надевал.
Только на второй день вечером, прикурив сигарету от керосиновой лампы, Руслан коснулся вопроса, который его главным образом интересовал. Речь шла об этих поездах. Он признался, что ему самому не разгрызть этот орешек. Станислав, по его словам, для него дар небесный. Только в немецком мундире, зная порядки в вермахте, можно расшифровать эту загадку. Он, похоже, заранее рассчитывал на согласие Станислава и заготовил на его имя все необходимые документы. Руслан передал их Станиславу, чуть улыбнувшись, и подкрутил фитиль в лампе. Воинская книжка на имя Иосифа Дроппе. Фельдфебель Иосиф Дроппе. Внутри отпускное свидетельство. Станислав внимательно его изучил. Чисто сработано. Внизу печать с орлом и подпись генерала Олендорфа.
Станислав посмотрел на затягивающегося сигаретой Руслана.
— Надеюсь, подпись подделана хорошо.
Руслан нетерпеливым движением руки стряхнул пепел на железную печурку.
— О чем ты спрашиваешь. Это подпись самого генерала.
Он передал Станиславу еще небольшой пакет, завернутый в газету. Это были фельдфебельские лычки, а также награды за кампанию 1941 года на Восточном фронте.
— С этим можешь передвигаться совершенно свободно, — сказал Руслан. — Тебе потребуются еще деньги. На них будешь пить, но значительно чаще угощать. Обрати внимание на вагоны, маркированные буквой «Z». Это специальные поезда. Через десять дней сообщишь мне, что в них везут.
У кого можно разузнать? Кто располагает такой информацией? Распивать с кем-то в вокзальном ресторане в надежде собрать сведения не имело смысла. Там проводили время или отпускники, или военнослужащие из местного гарнизона. Ни те, ни другие не могли иметь об этом ни малейшего представления. Эти поезда, как утверждал путевой обходчик, останавливались в Шепетовке не больше чем на пять минут. Что можно успеть сделать в течение пяти минут? Поезда находятся под усиленной охраной, а вагоны опломбированы. Не лезть же ему в них самому. Он взялся, пожалуй, за невыполнимое задание. Его возможности явно переоценили. Одно дело прикидываться немцем где-нибудь на шоссе, и совершенно другое — расшифровывать военную тайну. Станислав кружил вокруг станции, убежденный, что все это ровным счетом ничего не даст.
Вокзальные часы с римскими цифрами на циферблате показывали пять минут двенадцатого, он, не помня уже в какой раз, вошел в почти пустой зал ожидания. Возле буфета с наполненными пивными кружками стояли три украинских крестьянина и один полицай. Разговаривали вполголоса. Когда Станислав заказывал пиво, они, видимо, сменили тему разговора. Наверное, договаривались о какой-нибудь незаконной торговой сделке или о чем-нибудь в этом роде. Тоже проявляли осторожность. Даже забавно, кто здесь кого должен опасаться? Станислав выпил пиво и остановился перед расписанием поездов. Поезд, следующий из Киева в Ровно, прибывал в 11.23. Станислав делал вид, что кого-то поджидает. Нельзя слоняться по вокзалу в течение трех дней, не обратив на себя внимания. С ним уже здоровались буфетчица, кондуктор, проверяющий у выхода на перрон билеты, и даже немецкий диспетчер, на которого он натыкался пару раз. Кто-нибудь в конце концов может заинтересоваться фельдфебелем, не знающим, как убить свободное время.