– Врёшь!
Реакция брамайни не отличалась разнообразием.
– Говори сразу: сколько? Если больше трех, я пас.
– Двое. Ты да я, да мы с тобой.
– Темнишь, ларги́?
– Детка, чего ты ломаешься?
– Я?
Ну да, подумал Боров. Она не ломается. Она не верит.
– Извини, детка. Это я так, по привычке.
Мирра скорчила потешную гримасу:
– По привычке? Ты давай, выкладывай. Какие у тебя еще есть привычки? Хотелось бы узнать до свадьбы, а то после хлопот не оберешься!
– Расчленёнка, – глупо пошутил Боров. – Ещё моюсь редко.
– Чепуха! Я тебя вымою, золотце. С мыльцем, с шампусиком. Я тебе такую головомойку устрою – закачаешься! И расчленюсь, если что. Ручки сюда, ножки туда, головку отдельно. Потрошки на супчик! Любишь супчик с потрошками?
Болтливая, отметил Боров. Щебечет. Ладно, привыкну.
– Спим в отдельной каюте, – он налил Мирре вина. – Работаешь полсмены, больше не надо. Я бы совсем освободил тебя от работы, но ребята не поймут. Станут задавать вопросы, дойдет до капитана. Оно нам надо?
– Не надо, – согласилась Мирра.
– По прилету выгружаемся, дня три сидим на станции. Я нахожу тебе подходящего телепата…
– Кого?!
Вино попало Мирре в дыхательное горло. Из глаз брамайни брызнули слёзы, девушка зашлась кашлем.
– Телепата.
– Что значит: подходящего?!
– Молодого. Ну, они там все молодые, других не держат. Красивого. Если что, сама выберешь.
– И что он будет со мной делать?
– Мысли читать, – буркнул Боров. – У тебя же есть мысли?
– Есть одна.
– Вот её он и прочтёт. Детка, что ты обычно делаешь с красивым молодым парнем?
– А, так ты сутенёр…
Мирра успокоилась. Ситуация свернула в привычное русло – и тут же плеснула на берег кипящей волной:
– Я сутенёр?! – Боров побагровел. – Детка, я твой выигрышный билет! Слушай и не перебивай: мы находим тебе телепатика…
– Ну, находим.
– Ты идешь с ним на пару дней…
– Ну, иду. Мне шестьдесят процентов от заработка!
– Никакого заработка! Ты идешь с ним бесплатно. Не переживай, я всё компенсирую. Ты пьёшь таблетки для зачатия…
– Что?!
– Таблетки, – Боров достал из кармана упаковку. – Для зачатия.
– Чьё производство? Борго? Хиззац?!
– Ларгитас.
– Ого! – Мирра присвистнула. – Хорошо, я обзавожусь ребёночком. Что дальше?
Официант принес лосося и барабульку. Расставив еду, он щелкнул пальцами – и откуда ни возьмись объявились вино с водкой. «Мама Акула» умела удивить клиентов. Мирре официант налил первой – на донце бокала. Дождавшись, пока девушка попробует и кивнет, официант налил игристого до краев, так, что шапка пены чудом удержалась наверху.
Боров потянулся к графину и налил себе сам. И выпил сам, и по второй налил. Нервы что-то расшалились, да.
– Мы фиксируем зачатие, – сказал он, когда официант ушёл. – Это обязательное условие.
– Где мы его фиксируем?
– На станции прекрасный медблок. Он укомплектован квалифицированным персоналом. Детка, наша медицина – лучшая в Ойкумене.
– Ты сказал, три дня. За три дня мне никто не поставит точный диагноз.
– Двенадцать часов. Я выяснял: наши гинекологи определяют, есть зачатие или нет, через двенадцать часов после полового акта. В благоприятных случаях – через шесть часов с половиной. Зигота формируется, становится бластоцистой… Ты знаешь, что такое зигота?
– Нет.
– Я тоже. Так написано в инструкции к таблеткам. Короче, фиксируем и улетаем. Останавливаемся здесь, на Тилоне. Ты…
– Я высаживаюсь? Лапочка, ты псих. Ты хочешь продать моего ребеночка на органы? А, поняла! Ты хочешь шантажировать молоденького телепата! Мне шестьдесят процентов! Ну ладно, сорок…
– Никакого шантажа. Ты никуда не высаживаешься, ты остаешься на борту. Я обращаюсь к капитану с просьбой зарегистрировать наш брак…
Мирра кашляла долго, надсадно. Смуглое лицо девушки приобрело синюшный оттенок, из носа потекло. Боров даже забеспокоился. Еще задохнётся! Наверное, косточка в глотке застряла.
– Брак? – тихо спросила она, когда вновь обрела дар речи.
– Брак.
– Законный?
– Законный.
– Ты, небось, и колечко приготовил?
– Небось.
Сарказм вопроса обидел Борова. Он полез в карман и достал коробочку из красного бархата в виде сердца. Откинул крышку, показал Мирре тоненькое колечко белого золота. В розетке блестел темно-синий сапфир.
– Сейчас не дам, – предупредил он. – Только на обратном пути: здесь, на Тилоне. После фиксации зачатия. Как моя жена, ты оформишь вид на жительство. Жить будешь на Ларгитасе, со мной, там же и родишь. Ребенка я усыновлю…
– Зачем?