========== Свадьба. ==========
Знойный день медленно подходил к концу. Солнце, так отчаянно палившее землю и испепеляющее все на своем пути, наконец-то садилось за горизонт, и жара начинала понемногу спадать. Прохлада, принесенная из Северных земель легким ветром, мягко обволакивала землю, принося ей долгожданный покой и отдых, позволяя всем живым существам собраться с новыми силами, чтобы встретить новый, еще более жаркий изнывающий день и пережить его.
Этого дня ждали с особенным рвением, ведь именно сегодня состоялась свадьба единственного сына вождя племени Сохо – храброго и достойного воина Дамира, на многие земли прославившегося своими победами и отвагой. Высокий, статный и невероятно привлекательный юноша мог с легкостью застрелить любую птицу со ста шагов прямо в сердце, даже не моргнув; о его силе слагали легенды, а слухи о красоте Дамира будоражили воображение, как и обычных рабынь, так и знатных девиц. Любая согласилась бы выйти за него замуж, даже не взирая на то, что, по обычаям, в случае смерти супруга, девушек также предавали смерти, а Дамиру часто приходилось рисковать жизнью. Ни одна битва не проходила без него, - юноша всегда был в самом центре самых жарких сражений и всегда приносил только торжествующую победу.
В этот день, на свадьбу сына вождя приехали сотни людей из разных деревень. Неся в руках подарки, они, опустив голову, возлагали дары у трона Дамира и его невесты и, отойдя поодаль, падали на колени, и, укутавшись в свои черные рубища, посыпали голову пеплом и тихо рыдали.
Ведь сын вождя был неизлечимо болен.
Невеста Дамира, укутанная в шелка и драгоценности, сидела рядом со своим женихом, смиренно опустив голову и положив руки на колени. Никто из гостей, прибывших на свадьбу, не видел ее лица, так как оно было закрыто легкой, но плотной вуалью с вшитыми в нее жемчужинами. Но, несмотря на это, всем рабам племени Сохо внешность девушки до боли в сердце была знакома. Они знали, что женой сына их любимого вождя вот-вот станет простая рабыня, юная семнадцатилетняя Даная, чьи руки, потемневшие от загара и покрытые мозолями, были практически до пальцев прикрыты белоснежными рукавами свадебного платья, тем самым не выдавая тайну происхождения девушки.
С каждой минутой Даная начинала дрожать от страха все сильнее, а когда ударил гонг, предвещающий конец свадьбы и символизирующий начало первой брачной ночи, юная девушка, резко побледнев, как полотно, задрожала от внезапного холода, насквозь пронзившего ее и заставившего заледенеть. Ее кожа, загорелая и бронзовая, будто бы растеряла все свои краски, так щедро подаренные солнцем, превратившись в белый цвет и уподобившись, тем самым, белоснежно-жемчужному одеянию девушки. Дамир встал со своего ложа и, медленно повернувшись к своей новоявленной супруге, устало улыбнулся и предложил ей руку. Тотчас по всей округе наступила тишина. Жители и гости неотрывно следили за этим ритуалом: первым касанием мужа и жены – ведь именно в этот момент, по легенде, благословлялся союз мужчины и женщины.
Даная медлила, и в толпе начались перешептывания. Девушка не могла найти в себе силы протянуть руку Дамиру, но, взглянув мельком в глаза матери, она медленно протянула руку жениху, и тот тотчас сжал ее в своих пальцах. Дрожь пробежала по телу девушки, и, собравшись с новыми силами, она встала со своего ложа. Свадебное одеяние племени Сохо включало в себя три отдельных платья, надевавшихся каждое друг на друга и украшенных драгоценными каменьями. Каждое из них весило по пять килограмм, и поэтому, жених и невеста шли неторопливым шагом по Дороге Любви, ведущей прямо к их новому дому.
***
Дамир аккуратно помог своей невесте сесть на колени перед их ложем и медленно опустился рядом с девушкой, практически вплотную. Слегка дрожащими руками, он аккуратно и не спеша откинул назад вуаль девушки и опустил руки на колени. Даная, не смевшая от смущения и страха поднять на него глаза, так и сидела, опустив голову, перед Дамиром. Ее длинные, отбрасывающие тень на покрасневшие щеки, ресницы слегка вздрагивали от волнения, и сердце юноши замерло от нежности к невесте, внезапно переполнившей его до краев. Дамиру хотелось рывком сбросить с девушки все ее одеяния, без всяких церемоний, но он чувствовал… он знал, что должен рассказать ей все.
- Даная, - тихо прошептал юноша, но его слова будто бы громом прогремели в хижине – стояла такая тишина, что любой шорох усиливался в разы. Даная, вздрогнув, медленно подняла глаза: ее муж, сидевший вплотную так, что она кожей ощущала его разгоряченное дыхание, устремил на нее свой сияющий взор черных, как вороново крыло, глаз. Слегка закрытые чуть длинными волосами, они сверкали, как два черных драгоценных камня, вселяя жар в сердце девушки: но, не выдержав, Даная тут же опустила глаза снова и залилась ярким румянцем, от которого ее бронзовая кожа приняла восхитительный оттенок. Дамир, не выдержав, медленно протянул руку к прическе девушки и вытащил огромную серебряную спицу. Тотчас же густые, завитые от прически волосы девушки градом посыпались по ее плечам. Они переливались золотым светом и блеском горящих повсюду свечей – в полутьме казалось, что волосы Данаи светились, заставив тем самым кожу девушки принять еще более восхитительный бронзовый оттенок.
- Даная, - прошептал Дамир и, затаив дыхание, взял локон девушки. Слегка потеребив его, юноша коснулся губами волос и, закрыв глаза, благоговейно поцеловал локон и нежно опустил его. – Ты помнишь, когда мы в первый раз встретились? – снова подняв свои горящие глаза на Данаю, продолжил Дамир. – Именно тогда я полюбил тебя с первого взгляда.
Услышав эти слова, Даная слегка вздрогнула и с удивлением посмотрела на юношу. Дамир, улыбнувшись, ласково коснулся руки девушки и, не отрывая взгляда от ее лица, начал говорить.
- … в первый раз я увидел тебя во время своей первой охоты. Мне тогда только исполнилось шестнадцать, а тебе двенадцать, но как все рабыни, начинающие работать с самого раннего возраста, ты выглядела гораздо старше своих лет, и в глазах твоих горел тот огонек, который был присущ только тем людям, на чью долю выпали многие несчастья и нелегкая доля. Я был верхом на лошади и наблюдал за рабами, заклеймяющими скот, и мое внимание сразу привлекла одна девушка. Ты стояла, такая стройная и хрупкая, устремив свой горящий взор на быка, ринувшегося к тебе, чтобы погубить, и ни один мускул не дрожал в твоем теле. Я помню, как нахмурились твои брови, когда грозное животное практически приблизилось к тебе – я задрожал, предвидя твою быструю смерть, но, внезапно, ты вскочила на быка и, вытащив кольцо из своего кармана, заклеймила нос животного. Бык тотчас взревел от ярости и, начав брыкаться, с силой сбросил тебя на землю… в эту же минуту я издал крик, ничуть не уступающий по своей мощи крику животного – как сильно испугался за твою жизнь. Вытащив стрелы, я быстро сразил быка, и тот, захлебнувшись собственной кровью, рухнул оземь и испустил дух. Я бросился к тебе – твое тело было все сплошь в синяках и ушибах, а из носа и ушей шла ярко-алая кровь. Мое сердце чуть не остановилось в этот момент, и я осмелился коснуться тебя, чтобы проверить пульс. В эту минуту ты взглянула на меня – взгляд карих выразительных глаз, которые, казалось бы, пронзили меня насквозь, тотчас же проникли мне в душу и заставили вскипеть мою кровь. Я замер, не в силах оторваться от тебя, как и ты от меня, и тогда любовь вошла в мое сердце.