- А у тебя есть варианты? Позволишь ребёнку оказаться в детском доме?
С диким скрипом Рома отодвигает стул и отходит к окну. Становится ко мне спиной, уперевшись ладонями в подоконник. Прерывисто дышит, на спине перекатываются напряженные мышцы. Я знаю, что тема детского дома - триггер для Доронина. И он вряд ли позволит сыну там оказаться. Для этого он очень совестливый человек. Но промолчать не могла.
- Демьян рассказывал про бабушку. Плюс, я пробиваю других его родственников.
- На последний прием он приходил с крестной…- зачем-то вырывается у меня.
- Вот и отлично. Мальчик не одинок, он будет жить с близкими ему людьми. Это гораздо лучше, чем с незнакомым дядей. Пусть и которого он считает своим папой.
- А ты думаешь это правильно?
- Чёрт, Ника! - Рома до хруста впечатывает кулак в подоконник. Разворачивается и обжигает меня горящим взглядом. От злости ноздри раздуваются, желваки ходят ходуном. - Это чужой для меня ребёнок! Чу-жой! Даже если это ребёнок моей бывшей, я не обязан о нем заботиться. Да, я могу взять на себя организацию похорон Ксюши, пока ее мать будет решать вопросы с опекой или будет не в состоянии. И будем считать, что я почистил карму и искупил свою вину перед бывшей. Но пацан…
Рома не договаривает, с рыком трет лицо ладонями. Шумно выдыхает и достает мобильный из кармана. Замерев и затаив дыхание, наблюдаю за мужем. Внутреннее чутье подсказывает, что разговор затронет нашу «проблему».
- Есть новости? - отрывисто бросает в трубку, зажав переносицу пальцами. Слушает внимательно, а у меня потеют ладошки. Зажимаю их между коленей и стараюсь вообще не дышать. Все тело охватывает странное волнение.
Вот только разговор идет не так. Не по плану Доронина.
- Понял, спасибо. Млять! - ревет Рома, падая обратно на стул. Залпом выпивает воду и запрокидывает голову, бормоча ругательства.
- Что случилось?
- Бабушка Демьяна умерла два года назад. Больше родственников у него нет. Есть крестная, но сейчас она с мужем в отпуске за границей. Вернется через две недели.
Пошатываясь, поднимаюсь на ноги. Делаю шаг к выходу, но Рома в один шаг оказывается рядом. Вцепляется в запястье и разворачивает к себе.
- Я не отпускал! - рычит. Но не со злости, а от безысходности.
- Дальнейший разговор не имеет смысла. Как говорится, что и требовалось доказать. У тебя есть сын, который нуждается в тебе куда сильнее, чем раньше, - с такой же обреченностью отвечаю, задыхаясь. От чувств, эмоций и боли, что разносится по венам и парализует все тело. - Думаю, тут все очевидно. Нет никакого иного выхода, Ром. Нас больше не будет. Просто ничего не получится.
Дурная идея была согласиться на разговор. Только снова душу пропустила через мясорубку…
Осторожно выпутываюсь из хватки Доронина. Отступаю к выходу.
- Я все равно тебя верну. Нас верну, Ника. И докопаюсь до правды. Докажу, что в моей жизни не было никакой другой женщины, кроме тебя.
Мы ходим по какому-то замкнутому кругу. Не слышим совершенно друг друга. Каждый стоит на своей правде, а по итогу оба в тупике.
- Хорошо, - киваю. В голове рождается самая бредовая мысль в моей жизни. Но всё же… - Даже если чисто гипотетически предположить, что это правда. Как тогда появился Демьян? Я проверяла, Ксюша не делала ЭКО. Не наблюдалась в той же клинике, что и мы. Ты сдавал свой биоматериал ранее, до нашего брака?
Рома озадаченно качает головой. Хмурится и мрачнеет ещё сильнее.
- Только с тобой. Клинику и врача я проверил - наши эмбрионы утилизировали в тот же день, как мы написали заявление.
Рома растаптывает надежду, что только-только начала давать ростки в моей душе.
- Но… тогда как?!
Муж мрачно усмехается.
- Я полгода задаю себе этот вопрос. Пока ответа нет. Но я обещаю тебе, Ника, что откопаю правду. Просто поверь мне уже наконец.
Глава 39
Вероника
Эти дни мы не видимся с Ромой. Нет, он исправно навещает сына, но мы не пересекаемся: то он приезжает, когда у меня операция, то когда я на выходном.
Но сына мой бывший муж посещает исправно. Я сужу это по новым вещам, которые появляются у мальчика, по каким-то вкусностям и игрушкам.
Вот только Демьян не очень-то рад появлению в его жизни отца на постоянной основе. С каждым днем он все сильнее чахнет.
Нет, физически Демьян здоров, довольно бодро идет на поправку. Вот только глазки его с каждым днем грустнее, мальчик закрывается от всех, говорит с неохотой. А улыбку я, кажется, и вовсе ни разу не видела за время его пребывания в больнице.