- Ника, Ника! - кто-то трясет меня за плечо. Вскидываю голову и сквозь пелену узнаю Назара. - Вставай, девочка. Вставай. Смотри на меня. На меня, Ника. Вот так. В глаза. Только мне в глаза. Дыши. Повторяй за мной…
Строгий, сильный и спокойный голос Назара отгоняет мою паническую атаку. Следом рядом вырастает медсестра с успокоительным.
- Давай, Ника, соберись. Ты очень нужна Ромычу. Все это время он держался только благодаря мысли о тебе.
Резко разворачиваюсь к Назару, но он упирается затылком в стену, вытягивает длинные ноги вперед и молчит. Для полноты картины ещё и руки на груди складывает. Больше я ничего от него не узнаю.
А после начинается самое сложное.
Ждать.
Все это время, все эти бесконечные и страшные часы я смотрю строго на дверь операционной. Когда вечернее солнце слепит глаза, кажется, как будто это все сон. Или что бригада врачей в операционной просто-напросто забыла, что их ждут здесь, снаружи…
В какой-то миг организм берет свое, и я отрубаюсь. Просыпаюсь от того, что кто-то на меня внимательно смотрит.
Вздрагиваю и натыкаюсь взглядом на Арсения. Он выглядит безумно усталым.
- Операция прошла успешно. Признаться честно, впервые за всю свою практику я видел, чтобы пациент так отчаянно цеплялся за жизнь при таких повреждениях. Твой Рома - тот ещё борец.
- Спасибо, Арсений, - выдыхаю и крепко зажимаю ладонь друга между своих. - Я всю жизнь тебе буду благодарна за Рому…
- Это моя работа, - улыбается друг. - Тебе нужно отдохнуть, Ника. Поезжай домой, а завтра его переведут в палату, и тебе сразу позвонят. Я проконтролирую.
Я отчаянно трясу головой, но в разговор вмешивается Назар, который, оказывается, все это время стоит у окна.
- Ника, доктор прав. Сейчас ты ничем не поможешь Ромычу, он спит. Все, что могла, ты сделала. А вот сыну ты сейчас очень нужна. Его родители ушли из дома и не возвращаются - как думаешь, что он чувствует?
Господи, Демьян! Наш мальчик…
- Ты прав. Спасибо. Я поеду домой. Но прошу, Арсений, как только что изменится, сразу мне звоните.
- Обязательно.
Назар отвозит меня домой лично. Охранник едет следом. Дома из комнаты шлепает сонный Демьян. Подбегает и крепко обнимает.
- Отказывался без тебя засыпать, - мама виновато разводит руками. - Как дела? - добавляет осторожно и с тревогой в голосе.
- Надеюсь, все будет хорошо.…
Эту ночь я сплю спокойно, крепко обняв ребёнка и вдыхая его макушку.
А утро начинается с радостной новости: Рома пришел в себя.
Расцеловав маму и Демьяна, лечу в клинику. Разумеется, в сопровождении охранника. Но плевать. Главное, скорее увидеть Рому.
Сердце отплясывает чечетку. Руки слушаются с трудом - пальцы сводит судорогой от волнения, а металлический привкус крови на языке от искусанных губ становится уже привычным.
Я натягиваю одноразовые халат и шапочку и следую за медсестрой. Перед дверью палаты замираю, глубоко втягиваю воздух и морщусь, когда запах медикаментов и страха вбивается в ноздри и сразу же под кожу.
Всё же прохожу, прикрываю дверь, отсекая от нас весь остальной мир.
Рома лежит в окружении всех этих трубочек, пищащих приборов бледный, забинтованный, но такой сильный и красивый.
А я понимаю, как скучала.
По его улыбке, голосу, рукам…Так сильно, что зудят кончики пальцев.
И я не могу противостоять этому.
Падаю на стул, осторожно двумя руками обхватываю широкую ладонь. Кончиками пальцев провожу по выпуклым венам, по костяшкам пальцев…подношу ее к щеке и прикрываю глаза.
А пальцы осторожно проводят по ней. От неожиданности раскрываю глаза и напарываюсь на внимательный и слегка усталый, но такой острый взгляд.
- Ты плачешь.…
- Прости, - шмыгаю носом, как девчонка. - Я просто очень соскучилась.
- Это ты меня прости, - неожиданно хрипит Рома. - Тебя не должно было все это коснуться…
- Тшшшш, не говори, не трать силы…
- Помнишь, мы обещали друг другу быть честными и больше не прятать скелеты в шкафу?
Осторожно киваю.
- Так вот, я достаю самый последний. Вот это все, - обводит взглядом палату и себя на больничной койке, - причина, по которой я развелся с тобой и пропал из твоей жизни на полгода.
Глава 64
Вероника
Липкий мерзкий холод парализует полностью. На спине выступает испарина, и мне резко становится холодно.
- Я правильно понимаю, что.... , - начинаю осторожно, тяжело сглотнув.
Рома все читает по моему лицу. Прикрывает глаза в знак согласия.
- Да, Ника, авария не случайная.
Горло сжимает спазмом. И я снова не могу вдохнуть.