Блондинка обиженно надула губы, скрестила руки и на груди и вжалась в кресло. А я пообещала себе, что найду способ вырваться в посёлок, чтобы побродить по волшебным магазинам и хотя бы одним глазком взглянуть на чудеса внутри. Крупица магии, увиденная краем глаза, ударила в сердце адреналином экстремальной карусели.
Посёлок оборвался, съеденный лесной чащей. Здесь деревья росли гуще, чем по дороге от трассы до посёлка, на некоторых поворотах они то и дело гладили крышу и стёкла кончиками веток. Воздух вдали от шумной дороги был звенящим, густым, одуряюще свежим. Его можно было пить стаканами, как лекарство, исцеляясь душой и телом. Такие уголки нашей страны всегда дурманили меня, кружили голову в лирическом настроении и воскрешали желание петь о широкой России. Такое же чувство накатывало на меня в Тихолесово. Климат здесь был свежее и прохладнее — августовская жара не давила, а обнимала, и я подумала, что стоило взять больше тёплых вещей.
— Мы на месте, — Нарушила любование местным красотами Мира. – Добро пожаловать в Лемнискату.
Сосны выстроились в два ровных ряда, превратившись из бурных зарослей в строгих солдатиков, рельсами провожающих нас к академии. Дорога неделимой линией повела нас к свету, вскоре деревья расступились. Салон обдало солнечным светом и пением птиц. Мы выехали на широкое поле, со всех сторон окруженное лесом, словно забором. Посреди поля раскинулся цветущий сад с извилистыми дорожками, старым, но работающим фонтаном, и светлое двухэтажное поместье. Вся эта картина совершенно не выглядела пугающей. Никаких страшных символов или птиц, клюющих плоть на входе — только бежевый жилистый камень, серо-голубая крыша, чистые большие окна, свежесть воды от круглого фонтана и кусты голубых гортензий у самого входа.
Автомобиль прошуршал по гравию дорожки и остановился между фонтаном и ступенями, ведущими к величественному входу из тёмного дерева. Мира почему-то не спешила выходить из машины. Я уже протянула руку к двери, как та вдруг распахнулась — Рус протянул ладонь снаружи, и я приняла приятный жест, вылезая на прогретую солнцем дорожку. Ладонь у парня была сухая и прохладная. Блондин закрыл дверь и помог выйти сестре, пока я таращилась на огромные входные двери в две меня ростом. Здесь Рус попросил мой телефон и, выключив, пообещал отдать директрисе на хранение.
Сомнамбулой я двинулась за близнецами по каменным ступеням. Тяжёлая дверь, хрипя, поддалась мужской руке и впустила нас внутрь. Ступая за порог, и я замёрзла на месте в восхищении, жадно охватывая каждый сантиметр широкого холла, в котором оказалась. В ушах закружилась музыка — мягкие переливы фортепиано, бодрящие раскаты струнных и тонкий женский голос слышались через стены, как сквозь толщу воды. Блестящий мраморный пол без швов, светлые стены и атмосфера царской России с балами и праздниками повисла в воздухе, переживая столетия. Наверное, когда-то это было поместье какого-нибудь дворянина — я почти увидела, как по витым лестницам, устремляющимся вверх, поднимаются дамы в бальных платьях и джентльмены в манишках. Великолепная лепнина и расписанный цветочными узорами потолок совершенно не выглядел устрашающим или мрачным. Тут точно обучают ведьм?
— Думала, что у нас здесь паутины и кровь на каждом углу? – Мира посмеялась над моей реакцией, стуча каблуками по мраморному полу. – Занятия начнутся через неделю, студенты ещё прибывают, поэтому так тихо. Но скоро жизнь закипит! — Она закружилась в свете солнечных столбов, что лились из огромных окон, и коса закружилась рядом с ней, обвиваясь змеёй вокруг девичьей талии. Закончив вращение, она обернулась и улыбнулась мне той самой улыбкой, от которой хотелось идти за ней на край света. — Пойдём, провожу тебя до комнаты.
— Мои вещи, — большим пальцем я указала на машину за дверью, в которой остались чемоданы с пёстрыми носками, пижамой и зубной щёткой.
— Рус организует доставку, не переживай. — Мира махнула рукой, увлекая за собой. Стук её каблуков под музыку отражался от стен и потолка, но совершенно не казался холодным или пугающим. Как будто всё здесь встречало, приглашало пройти — даже звуки, сопровождающие по пути. Оглянувшись назад, я не увидела второго близнеца — он уже растворился в залах поместья.
Как-то бабушка возила меня в Питер к своей подруге погостить. Это место было, конечно, не такое шикарное, как Зимний дворец, но настроением отдавало таким же. В ушах как будто стоял лёгкий гомон придворных. Казалось, из-за угла вот-вот вывернет дама в роскошном платье до пола, с кринолином, корсетом, причудливой шляпкой и прочими атрибутами моды девятнадцатого века. Поразительно, как хорошо сохранилось это место до наших дней. Наверное, часто реставрировалось. Я запыхалась, еле успевая вертеть головой и поспевать за Мирой – песочная коса впереди куда-то так торопилась, что расписные стены и колонны начали смазываться перед глазами.