Глава 4. Посвящение
Эй, встань и загорись и жги! Эй, подними свой верный молот, Чтоб молнией живой расколот Был мрак, где не видать ни зги!
Александр Блок
Что-то очень сильно мешало, но я не могла понять, что именно. Пытаясь уйти подальше от назойливого раздражителя, зажмурилась и скользнула под одеяло, а источник всё не уходил и продолжал вырывать из блаженного царства грёз. Со стоном вылезая из укрытия, я попыталась открыть глаза и распознать нечто, которое меня разбудило.
Кто-то настойчиво стучал в дверь, и стук становился всё яростнее, злее.
— Что происходит? — Взлохмаченная копна чёрных волос на соседней кровати зашевелилась, Ева кротом зарывалась в одеяло. — Сколько время, леший….
— Кто там? — Мой голос был слабым и кашляющим, но всё-таки возымел эффект, потому что мерзкий стук прекратился. На секунду в комнате воцарилась долгожданная тишина.
— Неужели! Я принёс вашу форму. Можно войти?
Глаза открылись и округлились, когда я вспомнила, где нахожусь и что происходит. Сегодня вечером общий сбор, вечером я увижу директора, а прямо сейчас за нашей дверью стоит злой Рус Александров, который вёз меня сюда целые сутки.
— Проклятье! Ева, вставай! — Я зашипела и, сваливаясь с кровати в попыхах, стала толкать мягкое месиво из подруги, подушек и одеяла. — Мы не одеты, подожди!
Последнее я прокричала уже парню за дверью, снаружи послышалась приглушённая ругань.
— Как это не одеты? Уже почти двенадцать часов, на носу обед! — Он замолчал ненадолго, наверное, считая до десяти и успокаиваясь, чтобы скрыть гнев за хорошими манерами. — Можете побыстрее, пожалуйста, у меня одни вы остались!
Наконец, землетрясение, которое я устроила на кровати Евы, дало плоды, и она вылезла из-под одеяла с закрытыми глазами, остатками вчерашней косметики под ресницами и мятым следом от простыни на щеке.
— Кого там принесло? — Она возмущённо пыталась выпутаться из своей ловушки, пока я в панике искала халат и кричала «ещё минуточку».
— Всё, нет времени, прикройся! — Бросила я соседке и распахнула дверь правой рукой, левой запахивая полы халата в мелкое сердечко.
— Доброе утро!
Попытки изобразить приветливую улыбку Рус явно не оценил — он окинул меня серьёзным изучающим взглядом, как будто видел перед собой скучный музейный экспонат, и шагнул в комнату.
— Утро? Силина, у меня утро было часов шесть назад… Извините, конечно, за вторжение в женскую комнату, но сестра не смогла прийти и скинула свою работу на меня. Я принёс вашу форму. — Увидев голову Евы, торчащую из постельной крепости, Рус стыдливо отвёл глаза. — Я думал, вы одеты.
— Мы забыли поставить будильник. — Я переминалась с ноги на ногу, в третий раз заправляя прядь коротких волос за ухо. Растрёпанная, неумытая и в тонком халатике рядом с этим идеально выглаженным сыном маминой подруги я чувствовала себя совершенно по-идиотски. Он держал в руках стопку одежды песочного цвета, сверху которой лежали сложенные пополам белые листы бумаги.
— С таким красивым мужчиной можно побыть и неодетой. — Засмеялась Ева, возвращаясь к жизни. Что ж, она хотя бы проснулась.
Рус резко повернул голову в её сторону, как гончая, увидевшая зайца. Голубые глаза блеснули, сжатые челюсти не сулили ничего хорошего.
— Вы что, пили вчера? — В комнате повисла тишина. — Леший, вы пили вчера с Князевым?
— Мамочки, ты мирский что ли? — Ахнула Ева. Она догадалась обо всём за долю секунды, а мне понадобилось с десяток раз обжечься. — Забудь всё, что я подумала!
— Что ты подумала? — Я обернулась на соседку.
— Мне уже стыдно, перестань!
— Я привык! Но какого чёрта…
— Ишь какой…
— Так о чём ты подумала?
— Я пока не умею ставить блоки от ваших этих штучек!
— Вы пили с Князевым!
Комната искрилась от гомона одновременно произносимых фраз и напряжения. На последней фразе Рус сильно повысил голос, и мы прижухли.
— Правила академии не запрещают отдыхать. — Ева положила руки на одеяло, и оно, спадая, оголило блестящие голые плечи.
— Нет, не запрещают. Но ты, — он перевёл взгляд на меня, — только первый день как приехала сюда, ещё даже не прошла посвящение, а уже умудрилась вляпаться в самую дурную компанию, напиться и чуть не проспать общий сбор. Поздравляю. — Он всучил мне в руки стопку одежды с такой силой, что я пошатнулась и сделала шаг назад босой ногой по ковру. — Я был о тебе лучшего мнения, Силина. Сделаю ставку, как скоро ты вылетишь из академии. — Он резко развернулся и вышел, не закрыв дверь, а сложенные листы бумаги с кипы одежды взлетели вверх и плавно спикировали к ковру. Я так и осталась стоять посреди комнаты оловянным солдатиком.