— Ничего. Мы танцевали, костер горел. Никаких всплесков или чего-то необычного. Разве что… — Картинка всплыла в голове сама собой. — Медведь.
— Медведь? — Хором переспросили преподаватели.
— Да, медведь, там был медведь! Или это не медведь… я не знаю.
— Как это? Ты не можешь отличить медведя от ёлки? — В голосе директрисы послышались нотки раздражения.
— У него были жёлтые глаза, как у создания источника, но он выглядел, как медведь. Я уже видела его раньше.
— В лесу? — Пилатов сильно оживился.
— Нет. У нас под окнами.
В кабинете снова повисла тишина. Преподаватели переглянулись, а потом Элеонора медленно, растягивая слова, подытожила наш разговор.
— То есть ты увидела медведя с жёлтыми глазами у окна. И никому. Ничего. Не сказала.
— Я сказала Еве. — Я вжалась в плечи, как черепаха в панцирь. — Своей соседке. Была ночь, все спали, и он сразу исчез, так что мы решили, что всё в порядке. Ева сказала, что создание источника не может приблизиться к академии. Тем более так, чтобы вы об этом не узнали.
Я бормотала слова себе под нос и видела, как с каждой буквой бледнеет и без того белое лицо. Директриса перевела взгляд на преподавателя — у того на лысине выступили крупные капли пота.
— Игорь Лаврентьевич, вы знаете, что будет, если некоторые родители узнают о том, что создание источника разгуливало ночью у стен академии? — Пилатов только шумно сглотнул и выпрямился, глядя в стену напротив. — Поправьте меня, если я ошибаюсь, и защитное поле вокруг Лемнискаты — не ваша зона ответственности.
Элеонора шипела, как змея, но голос был громким. Лицо скривилось в гримасе злости, пальцы на бокале побелели и мне показалось, что стекло вот-вот лопнет.
— Я проверю эту информацию и сделаю всё, что в моих силах…
— Всё, что в ваших силах? — Зарычала директриса и поставила бокал на стол. Потом она словно опомнилась, бросила взгляд на меня и выдохнула. Подышала, посмотрела в окно, успокоилась, хотя губы всё ещё были сжаты в плотную линию. — Мы обсудим защиту академии позже.
— Что это за медведь? — Я тут же пожалела, что подала голос, потому что эти двое обратили на меня всё своё внимание.
— Это Леший. Хранитель леса. Он принимает разные облики, и один из них — облик медведя. — Пояснил Пилатов, словно прочитал кусочек из лекции. — Вопрос в другом: что Лешему понадобилось от стайки молодых ведьм.
— Хватит. — Оборвала Элеонора взмахом руки. — Что было дальше?
— Мы прыгали через костёр, а потом земля будто затряслась. От каждого его шага она ходила ходуном. Я стояла ближе всех и видела его… морду, глаза… жёлтые. Он замахнулся, но я не успела увернуться. И мы побежали. Эльза остановила его каким-то заговором, но ненадолго. Она такая храбрая… Потом я мало что помню. Если бы не девочки и не Рус, я бы здесь не сидела.
Директриса кивнула. С минуту был слышен только треск поленьев в камине.
— Идите, Силина. От вас мы получили больше, чем ото всех этих девиц сегодня вместе взятых.
Я встала, аккуратно подтягивая за собой больную руку. Каждое движение отдавалось тянущей гадкой болью. Обошла стул и уже почти коснулась дверной ручки, как директриса остановила меня.
— Ещё кое-что. Никому не рассказывайте про медведя, вы меня поняли? Ни одной живой душе. Особенно вашему белокурому другу за дверью. Самому Велесу неизвестно, что произойдёт, если Александровы сунут в это свои носы.
Последнее она сказала совсем тихо, устало опускаясь в кресло. Я кивнула и вышла, а в коридоре тут же наткнулась на Руса. Как и сказала директриса, он стоял здесь, подпирая лепнину на стене и скрестив руки на груди. Должно быть, на кабинете стоит мощная защита от подслушивания, раз Элеонора говорила так откровенно.
От обилия общения этим вечером меня начинало мутить. Хотелось закрыться в комнате, пожаловаться Еве на жизнь и провалиться в сон. Я ещё не представляла, как целую неделю буду учиться и практиковать заклинания с больной правой рукой, а тут снова Рус. Этот парень вытягивал из меня энергию, как вампир. Стоило мне выйти, как он отлепился от стены.
— Провожу тебя до комнаты.
Я выгнула бровь. Это был не вопрос, не предложение, а утверждение. Устало вздохнув, решила не спорить и просто пошла по коридору.
— С каких пор ты стал моим телохранителем?
— Больше некому.
Я сжала зубы, понимая, на что он намекает — Макс не навещал меня в лазарете. Хотя он вообще вряд ли знал о произошедшем именно со мной, да и нас пока ничего не связывало. Рус давил на одну фразу, которую я бросила невпопад.
— Почему ты всегда такой?
— Какой?
— Колючий. Ты же в доме Мира.