– Может быть, ты захочешь заплатить сама? – шепнул.
Я пыталась, но Глеб этим едва не оскорбился.
Впрочем, через два дня мы снова встретились. Мы поехали в недавно открывшийся молл. Вообще, парочкам, которые не питают друг к другу пылких чувств, такие места для свиданий – настоящий клад. Можно даже не разговаривать особенно: посмотреть в суперсовременном кинотеатре легкий фильм, перекусить в одном из ресторанов и пошляться по магазинам. Что еще нужно для полноценного свидания? Ах да, еще пообжиматься в автомобиле на подземной парковке. Мы миновали три первоначальных этапа, и теперь Глеб, видимо, соображал, стоит ли перейти к четвертому, то есть к страстным обжиманиям на парковке. Я прямо-таки слышала, как в его красивой голове с мучительным скрежетом проворачиваются шестеренки – он решал, пора или не пора обнять меня? А может быть, я до такой степени не вдохновляла его чувства, что он никак не мог решиться? Как бы то ни было, Глеб остановился ровнехонько посередине – поцеловал меня в автомобиле. Интересно, где находились его руки, когда он меня целовал? Он ведь ко мне даже не прикоснулся. Держал за спиной, сложенными в кукиш? Его губы оказались мягкими и нежными, в слюне ощущался привкус мяты, и он сам вовсе не был мне неприятен, но тем не менее я ничего не чувствовала, как будто мой рот был заморожен ледокаином.
Видимо, Глеб что-то понял, отстранился и с превосходно сделанной улыбкой чмокнул меня в кончик носа. Посмотрел на часы, озабоченно покачал головой и повернул ключ зажигания.
– Пора сдавать мое сокровище на хранение отцу, – сказал мой спутник.
И тут раздался жуткий крик, от которого у меня кровь застыла в жилах.
Мне показалось, мы сбили этого парня – во всяком случае, если бы Глеб не заглушил двигатель сию же секунду, мы бы наверняка его переехали.
Он лежал почти под колесами. Его руки и ноги беспорядочно двигались, молотили по воздуху. Мне показалось, что у незнакомца на губах была пена. Из-под неплотно закрытых век виднелись мутные белки закатившихся глаз.
Кричал не упавший парень. Он бился молча. Как живая рыба на раскаленной сковороде. Кричала девушка, бросившаяся на колени рядом с ним. Длинные спутавшиеся волосы закрывали ее лицо. Она пыталась схватить парня за руки – зачем?
– Что с ним? Эпилепсия? – спросил Глеб, выметнувшись из машины.
– Я… Я не знаю, – простонала девушка. – Ничего не понимаю… мы шли… и вдруг он упал… вызовите «Скорую»!
Но припадок кончился. Парень вздрогнул еще пару раз и затих.
– Малыш, у тебя эпилепсия? Малыш! – заверещала девица.
Малыш, скажите, пожалуйста!
Ее голос показался мне до странности знакомым.
Какая-нибудь секретарша с фирмы? Бывшая однокурсница? Круг моего общения всегда был невелик.
– Все в порядке, – сказал парень тихо, но твердо. – Это бывает. Это не страшно и почти безопасно… Если рядом хорошие люди.
Возведенные в ранг хороших людей одним только фактом выхода из машины, мы с Глебом переминались с ноги на ногу и не знали, что говорить.
– Сейчас я встану, – продолжал парень. – Встану, и мы поедем домой. Настя, не нужно плакать…
– Вам нельзя сейчас за руль, – сказал Глеб.
– Вы думаете? Вообще-то приступ никогда не повторяется быстро…
– Неважно. Вам нужно поберечься. Нет-нет, я не могу этого позволить! Мы вас подвезем. Ты не против, Александрина?
– Нет-нет, – поспешила сказать я. – То есть, конечно, мы вас подвезем.
– Тогда девчонки садятся назад, – распорядился Глеб, помогая парню подняться.
Я пропустила девушку вперед себя. Она села, откинула назад свои длинные спутавшиеся волосы. Я увидела ее лицо, очень симпатичное, несмотря на явное злоупотребление косметикой.
Вздернутый носик, высокие скулы, светло-зеленые глаза, густо обведенные черным карандашом и серыми тенями. Упрямо выпяченный подбородок – по нему размазалась модная светло-бежевая губная помада. Мягкий рот округло раскрылся, издав мягкий, округлый звук:
– О…
Девушка подняла руку и откинула за ухо прядь волос. Волосы у нее бежево-коричневые, блестящие, очень красивые. У меня не такие – темно-русые, унылые.
А в остальном – девушка являлась точной моей копией.
Как если бы она была моей сестрой, погибшей в детстве.
– Словно я, ненакрашенная, смотрю в зеркало, – пробормотала незнакомка, не сводя с меня глаз.
А потом она сказала чуть слышным шепотом:
– Ты – Александрина?
– С ума сойти, – высказался Глеб. – Это просто с ума можно сойти…
Молодой человек, не так давно бившийся в припадке, высказался в том же духе, но в куда более вольных выражениях.