Хилые аплодисменты ознаменовали конец мучениям как Павла Сергеевича, так и дорогого инвестора. Да и вообще все в зале почувствовали себя более свободно, когда Лисовский стремительно покинул помещение.
— Ну... Теперь можно и напиться, — выдал Артем.
— А что до этого мешало?
— Павел Сергеевич не велел. Чтобы не упасть, так сказать, в грязь лицом перед уважаемым гостем. Так что мужик — красавчик, слинял вовремя. Люди хоть оттянутся нормально.
Зал стал постепенно заполняться опоздавшими. За стол подтягивались коллеги. Последней на соседний стул опустилась задумчивая Иришка, еще одна коллега и соседка по кабинету.
— Слушай, — обратилась она к Миле, — там Катерина в туалете плачет. Вы же вроде подруги. Не знаешь, что случилось?
Мила вскочила так резко, что посуда подпрыгнула вместе со столом.
— Я сейчас, — сказала она и пулей вылетела из зала.
***
Заплаканная Катюха нервно курила у раскрытого окна в дамской комнате. «Плохо, — подумала Мила, — ведь давно же бросила, а тут... Где только раздобыла?!» Она осторожно тронула подругу за плечо, но та, казалось, даже не почувствовала прикосновения, продолжая рассматривать пейзаж за окном и время от времени затягиваться табачным дымом. Пейзаж, надо признать, был завораживающий: снег крупными хлопьями медленно падал на землю, покрывая все вокруг пушистым ковром. Фонари в сгустившихся сумерках стали похожи на гигантские лейки, из которых хлещут снежные струи. Унылая серая улица преображалась на глазах.
Так они простояли минуту, пока Катя не потушила сигарету, и не повернулась лицом к Миле.
— Это конец! Шеф меня уволит. Нет! Сначала убьет, потом уволит.
— Да что случилось-то? — спросила Мила. — Это из-за вашего Лисовского? Но ты же не знала, что петух его клюнет в...
— Нет, Мил, не в том дело. Я облажалась.
Катюха обреченно посмотрела на подругу и продолжила:
— Я сунула шефу не тот подарок.
Мила открыла рот от удивления.
— Но как?!
— Не знаю, какое-то помутнение рассудка. Спешка, нервный Павел Сергеевич...
— Погоди. Ну это же не конец света. Чей подарок отдала, помнишь? Я к тому, что, может, там тоже неплохой вариант. А ваш антиквариат отправишь ему с посыльным.
Катюха горько усмехнулась и ответила:
— Подарок твой.
Сказать, что Мила была удивлена — ничего не сказать.
— Это было бы смешно, если б не было так грустно, — продолжила Катя. — Я взяла его, потому что сама хотела вручить, посмотреть на твою реакцию, когда откроешь. Даже оторвала бирку с именем.
— Лучше бы оставила, — прошептала Мила.
— Что?
— Говорю, если б оставила, было бы понятно, что это просто ошибка, а так... Кстати, что там было?
— Билеты на ледовое шоу. Вложены в шкатулку. Ну... Такую... В виде книги. Ты же хотела попасть на это представление?
— Да. Только цена больно кусалась. Похоже, уже не попаду, — вздохнула Мила. — Хотя... Почему просто не поменяться подарками обратно? У всех бывают ошибки, он поймет.
— А вот шеф не поймет!
— Так, стоп! Успокоились! — решительно приказала Мила. — Шефу знать не обязательно. Телефон Лисовского есть?
Катя ответила таким взглядом, словно говорила: «Обижаешь, у меня есть всё!»
— Уже звонила, — ответила девушка. — Недоступен.
— Погоди, Лисовский сказал, что скоро будет дома, помнишь?
— И? С тех пор уже прошел час. Он мог забрать свою подружку и отчалить в другое место.
— Нелогично. Он так сильно торопился. Мог бы тогда отправиться напрямую к месту и встретиться со своей пассией там.
— Думаешь, он дома? — с надеждой спросила Катя.
— Вероятнее всего. Есть адрес?
В ответ Мила получила все тот же коронный взгляд.
— Хватит так смотреть! Показывай адрес, и поехали.
— Это за городом, — сказала Катя, листая записную книжку в телефоне. — Вот!