…а потом сфера сжалась, и свет, обратившись крошечной белой точкой, спустя миг исчез вовсе.
Таша только посмела открыть глаза, а альв уже был снаружи — и бесстрастно взирал на чёрный, выжженный, безжизненный кратер, пустевший там, где минуту назад было бревенчатое здание таверны.
— О, Богиня… — прошептал Шерон.
Хозяин, как раз поднявший голову и обнаруживший, что хозяйствовать ему больше не над чем, схватился за лысую макушку и горестно взвыл.
— Мда, — пробормотала Таша, — повеселились мальчики…
Налюбовавшись видами поля боя, — вернее, того, что от него теоретически могло остаться, — альв обратил свой взор вокруг, и вид волчьего трупа в алой искрящейся луже заинтересовал его чрезвычайно. Видимо, сопоставить какие-то факты особого труда не составило:
— Кто его так? — покосился он на Шерона.
— Госпожа, — покорно ответил тот, перехватив Ташу поудобнее.
— Чем?
— Крестом.
— Чья побрякушка?
— Моя.
— А, понятно, — альв, усмехнувшись, сунул сверкающе-чистый меч куда-то за спину, где тот благополучно исчез в невидимых ножнах. — Вот она, сила веры.
Таша отвела взгляд — в небо. Звёзды серебрились россыпями алмазной крошки.
"Мёртвые не могут смотреть, Таша. Не могут".
Но почему она не может отделаться от ощущения, что стеклянный взгляд направлен на неё?
— А раз крест твой, что же обратно не берёшь?
Шерон уставился на альва. Потом на мёртвого волка. Сглотнул и отвёл взгляд — видно, об этом он как-то не задумывался.
— А вы, — вдруг тихо сказала Таша, — не могли бы…
Альв смерил её взглядом. Арсенал впечатляющих взглядов, как заметила Таша, у него был неограниченно широк, и этот взгляд вышел оценивающим: в данном случае — оценивающим, в каком уме и памяти пребывает смеряемое существо.
"Ну глупо, знаю! Но даже подумать о том, что Шерону придётся…
Хотя ему всё равно придётся. Это же просто нелепо — надеяться, что…"
Не оставляя следов в алой луже, альв подошёл к трупу, равнодушно вытащил крест и направился обратно, по дороге отирая "побрякушку" полой плаща.
— Держи. Как новенький, — придирчиво оглядев результат, альв небрежно накинул поалевшую бечёву на шею мальчишки. Взглянул на Ташу и мягко склонил голову набок, — а неплохо ты его.
Таша не ответила.
— Ну-ну, — Найж между тем ободряюще хлопал рыдающего хозяина по плечу, — всё могло быть хуже!
— Куда хуже?! — заорал мужик.
— Ну… — чародей честно задумался, — начиная с того, что мы могли быть там, и заканчивая тем, что мы могли быть здесь, но кратер вполне мог быть и здесь тоже.
Хозяин в свою очередь честно представил вышеописанное. Лоб его, отражая усиленный умственный процесс, сморщился донельзя.
— А почему кратер остался только там? — наконец спросил он.
— Потому что я так захотел.
— А… почему он вообще там остался?
— Видите ли, — Найж скучающе зевнул, — два заклятия, моё и противника, вступили в противодействие и невероятным образом не ликвидировали друг друга, а сплелись. Хотя, если разбираться, заклятий было не два, а пять, потому что я воспользовался парализующим каскадом Вольда-Горильба-Лемба, а враг, в свою очередь, применил усиливающий щит Торельда и вплёл проклятие Норильданы, в результате чего…
— Постой-ка, — лоб мужика как-то нехорошо разгладился. — Вы же дрались, верно?
— Как вы виде… слышали. Но наши противники, стоило делу запахнуть взрывом и стоило мне ослабить защиту, чтобы мы могли спастись, малодушно покинули поле боя, так что…
— То есть это ваших рук дело?
Найж, осекшись, тщательно поразмыслил над этим вопросом.
— Половинно-косвенным образом, — наконец честно ответил он.
Когда Таша увидела альва, ей стало отчасти ясно, с кого берёт пример Алексас — но теперь она окончательно поняла, кто является Джеминым примером для подражания.
Хозяин зарычал не хуже оборотня:
— Так это ты спалил мою таверну?!
Найж, удручённо вздохнув, вскинул руку, щёлкнул пальцами и…
— Я искренне сожалею, — заверил он мужика, — а теперь, ребята, нам пора.
— И без тебя поняли, — появляясь откуда-то из темноты, откликнулся альв, нагруженный сумками и скрипичным футляром. — Алексас, наше высочество поручаю тебе. Ногой и всем прочим займёмся, когда прибудем в относительно спокойное место.
— Слово "относительно" радует, конечно, — хмыкнул Найж.