- А что вы должны были увидеть? Я гражданка этой страны, проживать могу, где угодно.
- Это, конечно, так. Но вы ведь не просто гражданка. Вы гражданка, находящаяся в розыске.
- Неправда. Меня никто не ищет.
Он снова открыто взглянул на меня и рассмеялся.
- А вот в этом вы правы. Если честно, никогда не встречал таких ловких особ, как вы. Вас ведь, действительно, много лет никто не искал. Это поразительно.
- В этом нет ничего поразительного, - холодно проговорила я. – Я живу обычной, среднестатистической жизнью. Работаю, ипотеку плачу, - немного приврала я. – Ничего поразительного в моей жизни нет. Так и передайте им.
Лысый потешно вытаращил на меня маленькие, узкие глазки.
- Кому?
- Тем, кто заинтересовался вдруг моей судьбой. Я ничего не знаю о тех событиях. И знать не хочу. Лёша мёртв уже больше десяти лет, и с его смертью для меня всё закончилось. И попрошу оставить меня в покое. – Я вцепилась в свою сумку, что лежала на соседнем со мной стуле, из-за стола поднялась. Не хотела, но всё же взглянула на Лысого, что остался сидеть в расслабленной позе, поглядывая на меня снизу-вверх. И он не просто поглядывал, он, не скрываясь, меня разглядывал. Затем с каким-то особым смаком проговорил:
- Красивая. Когда про тебя вспоминают, только и говорят: до одури красивая девка. Это стало почти легендой. Приятно быть совершенством в глазах кучи мужиков, Серафима Михайловна?
Я чуть наклонилась к нему, не сообразив, что этим самым открываю доступ его взгляда к моему декольте. Взгляд Роберта тут же туда нырнул, но я выпрямилась лишь через пару секунд, растерялась. Правда, ему сказала:
- Это всё сказки. Этого ничего не было. Оставьте меня в покое.
Я отступила от стола, а Роберт проговорил мне в спину:
- Вас отвезут домой.
Я остановилась, оглянулась на него. Наверное, всё-таки со страхом. Но всё же заставила себя вздёрнуть подбородок.
- Спасибо, но я откажусь, - проговорила я с предостережением.
Он допил коньяк, равнодушно пожал плечами. И сообщил:
- Тогда проводят.
Я отвернулась от него, направилась к выходу, всеми силами давя в себе сумасшедшее желание заорать от ужаса.
Cначала я хотела бежать, куда глаза глядят, как только выйду за дверь. Но вовремя одумалась. Понятно, что никуда сбежать мне не дадут. Наоборот, мне нужно вести себя, как можно спокойнее. Не терять самообладания. Показать всем заинтересовавшимся моей персоной, что мне совершенно нечего скрывать. Что я много-много лет живу обычной жизнью обывателя, и всех их домыслы на мой счёт, не больше, чем фантазии. И то, что я сейчас сбежала от Лысого, играет против меня. Нужно было притвориться непонимающей, блаженной дурочкой.
Господи, я же так долго репетировала невинный взгляд и глупое выражение на лице, была уверена, что в любой момент смогу включить эту «маску», при любом намёке на угрозу, а вышло всё совсем иначе. Сказать, что я была расстроена, значит, ничего не сказать.
И ведь я предвидела такой поворот, чем-то меня Прохоров в своё время насторожил, хотя, за все месяцы нашего с ним общения, он никак не дал мне понять, что моё лицо ему знакомо. А я попросту его невзлюбила, мне не нужны были причины для бунтующей интуиции. Не могла подумать о том, что он окажется аферистом, на котором пробы ставить негде. Да ещё и из моего родного города. Мы никогда с ним «за жизнь» не говорили. По всей видимости, зря.
«Расслабилась ты, Сима, расслабилась. Забыла, что значит жить и оглядываться».
Я с трудом заставила себя разжать кулак. Сжала его, как только поднялась из-за стола и направилась прочь от Роберта как его там по батюшке, понятия не имею. И сейчас я смотрела на свою открытую ладонь со следами от ногтей.
- Сима, что он от тебя хотел?
Люба выскочила следом за мной, ухватилась за мой локоть. А сама в тревоге заглядывала мне в лицо. Я сделала вдох, настраиваясь на спокойный, уравновешенный тон. Даже улыбнулась золовке.
- А чего обычно хотят такие типы? – ответила я вопросом на вопрос. – Всё, как обычно. Пошлый, наглый придурок, вот и всё.
Люба всё ещё смотрела на меня с недоверием, пыталась поймать мой взгляд.
- Мне показалось, что вы разговаривали долго. И как-то не по-доброму.
- Чёрт бы с ним, - попыталась отмахнуться я от Любиных тревог. Оглянулась на двери ресторана. – Галя где?
- Танцует. Отбила назад своего воздыхателя, вряд ли теперь его далеко от себя отпустит. Там конкуренция.
- Понятно. Что ж, пусть веселится, а я, пожалуй, поеду домой. Не хочу туда возвращаться.
- Я с тобой, - тут же ответила Люба.
- Уверена? Я порчу тебе вечер…
- Во-первых, портишь не ты, а всякие опасные типы, а, во-вторых, у меня тоже пропало всякое желание здесь оставаться. Поедем домой. Можно, я к тебе?