В конце концов они остановились на том, что хан поедет в Йарканд, привезет из Аксу Имин ходжа султана, своего брата, посадит его на трон царства и передаст ему весь улус. Сам же он, освободившись от всего, пустится в странствие — авось всевышний Аллах доведет его до какого-нибудь совершенного наставника. Мой дядя согласился подготовить все необходимое для путешествия в Мекку, как это было решено ранее и взялся сопровождать хана повсюду и всегда, где бы он ни находился; Шах Мухаммад султан и сей раб также будут вместе с ханом.
В то время, когда это намерение окрепло и решение стало окончательным, из Самарканда в Кашгар приехал Ходжа Мухаммад Йусуф, сын Ходжа Мухаммада Абдаллаха, сына Ходжа Насирадднна 'Убайдаллаха, <да будет над ними милость Аллаха>. Эта новость дошла до Моголистана. /241б/ <Узнав об этом, хан приехал из Моголистана в Кашгар, чтобы увидеть Ходжу[977]. Ходжа был человеком набожным с высокими помыслами. Хан жаждал встретиться с ним в надежде на то, что найдет в нем то, что ищет. Хан выехал из Кочкара и в конце зимы прибыл в Йарканд, где удостоился чести встретиться с Ходжой. Когда он доложил Ходже о своем решении, тот сказал: “Об этом сказано великими людьми, — стихи:
В другом месте сказано, — стихи:
Царство — величайшее средство и ближайший путь [к богу], но цари превратили его в средство удовлетворения чувственных наслаждений и свершения дьявольских дел. Царь удостаивается воздаяния за доброе дело одним своим словом приказа, а дервиш не достигает его в течение всей своей долгой жизни. Находясь на царском троне, этой цели можно достичь быстрее и лучше при условии совершения добрых дел, что является обязательным для дервишества и отшельничества. Необходимо также полнейшее подчинение своему духовному наставнику. Как говорит Шайх Абу-л Джанаб Наджмаддин Кубра: “Если мюрид будет преданным, а его приверженность — истинной, то окажись он каким-то образом на востоке, а пир — на западе, всеславный и всевышний Господь погонит пира на двух конях и приведет его к мюриду. Если же он не будет искренним в своих устремлениях, то, даже находясь в одной комнате с пиром, он не удостоится счастья общения с ним. Я не жалею того, что знаю, но у меня нет права на то, чтобы сказать что-то от себя. Мой отец Ходжа Мухаммад Абдаллах написал кое-что для меня и я дарю это вам”, — и он отдал это хану. Там было написано: “Главными условиями соединения с единым богом являются: малое количество пищи и немногословность в общении с людьми”. Хан успокоился и избрал путь справедливости и добра. Он делал [на этом пути] все, что мог, и осуществилось то, что сказал ему Шайх Наджмаддин: /242а/ через некоторое время приехал его святейшество Ходжа Нуран, и хан добился того, чего хотел. Тем временем из Турфана прибыл Ходжа Таджаддин.
ГЛАВА 72.
УПОМИНАНИЕ О ХОДЖА ТАДЖАДДИНЕ И ЕГО РОДОСЛОВНОЙ
Ходжа Таджаддин принадлежал к роду Маулана Аршададдина, а тот — к роду Ходжа Шуджааддин Махмуда, брата Ходжа Хафизаддин Кабира Бухари, последнего из муджтахидов. Во время нашествия Чингиз хана Маулана Шуджааддин Махмуда переселили в Каракорум и Моголистан. Этот Маулана Аршададдин принадлежит к его роду. Моголы приняли ислам благодаря Маулана Аршададдину, о чем будет изложено подробно, <если пожелает всевышний Аллах>, в основной части “Истории”. Этот Ходжа Таджаддин один из потомков Маулана Аршададдина. Отца Ходжа Таджаддина звали Ходжа 'Убайдаллах. Он был мюридом Мир 'Абдаллаха Буширабади, человеком уважаемым и праведным. Ходжа Таджаддин вместе с отцом уехал в Мавераннахр, учился у Маулана 'Али 'Аррана Туей. В связи с тем, что Маулана ['Али] 'Арран Туей принадлежал к приверженцам его святейшества ишана ['Убайдаллах Ахрара], Ходжа Таджаддин удостоился чести служения ему. Я слышал от Ходжа Таджаддина, который сказал: “Однажды я сидел возле его святейшества Ишана, и он сказал, что нужно воздерживаться от сомнительного куска [пищи]. Я посмотрел на присутетвующих в собрании. Сказанное могло относиться только ко мне, и я дал себе зарок воздерживаться [от сомнительной пищи]. С того дня я счел это для себя обязательным и пусть господа простят меня, что я не могу позволить себе есть за столом любого. Надеюсь, вы меня простите”. Будучи долгое время на службе у его святейшества Ишана, Ходжа [Таджаддин] получил разрешение вернуться в Турфан. Ходжа приехал в Турфан. Султан Ахмад хан, <да освятит Аллах /242б/ его довод>, очень почитал его. После его смерти все его дети уважали и почитали Ходжа Таджаддина.